Крымская империя. От ханства к Новороссии

Следующим ханом сделался Селямет-Гирей II (1740–1743) – брат Менгли. Новый хан был человеком пожилым, невоинственным и, как выяснилось, не умел держать в повиновении подданных. По условиям мира русские требовали выдачи всех пленных, оказавшихся в Крыму во время последних набегов татар. Однако хан не мог или не хотел выполнить это условие. Он боялся собственных мурз, которые саботировали выдачу пленных. Это вызвало недовольство в Стамбуле, где боялись русских и хотели соблюсти все условия мира. Хана вызвали к «Порогу Счастья» и отрешили от должности. Вскоре он умер.

В эти же годы состоялись перемены и в России. Императрица Анна умерла (1740), ее родственников свергли в результате военного переворота, Миниха сослали в Сибирь. На трон взошла дочь Петра I – императрица Елизавета (1741–1762). Во время ее правления конфликтов с Крымом не было.

После отставки Селямета в ханы был возведен сын Каплана – Селим-Гирей II (1743–1748). Он обладал обширными связями при османском дворе, что и предопределило это назначение.

Между тем османы возобновили войну с персами, где Сефевиды были свергнуты, а к власти пришел шахиншах Надир (1736–1747). Из Стамбула пришло предписание крымскому хану: мобилизовать одного человека с пятнадцати домов и прислать на подмогу главной османской армии.

Селим пошел еще дальше: мобилизовал одного человека с пяти домов, чем привел в восторг османское правительство. Персидская кампания складывалась для турок неудачно, хотя крымцы зарекомендовали себя хорошо, что говорит о высоком качестве воинов. В это же время Селим провел еще одну мобилизацию, собрал по одному аскеру с семи домов и отправил их грабить «Черкесию» (то есть, вероятно, Кабарду). Крымцы набрали рабов, часть из них отправили в подарок в Стамбул. Приток черкесских рабов позволил Селиму разобраться с мурзами, которые всё еще держали русских пленных, и вернуть полон в Россию. Тем самым была обеспечена лояльность петербургского правительства. У себя в ханстве Селим-Гирей II проводил благоустройство, возводил дома и дворцы, реставрировал мечети, что принесло ему дополнительную популярность.

За эти дела османское правительство прислало хану «премию» – 5000 золотых монет. Вскоре после этого Селим лично отправился к «Порогу Счастья», где ему устроили роскошный прием.

Русский резидент в Стамбуле, Неплюев, тотчас сделал запрос, не готовят ли крымцы набег на Россию и не в этом ли цель поездки хана. Неплюева заверили, что это не так. Турки и татары становились всё более сговорчивыми и предупредительными по мере роста могущества Российской империи.

Возможно, истинной причиной появления хана в Стамбуле стали запланированные им кадровые перемены. Он отстранил от власти тогдашнего калгу и его партию, замышлявших переворот. Дело было проведено так тонко, что удалось избежать смут.

Это был последний успех Селима. Хан тяжело заболел и умер «от неутолимой жажды», как свидетельствуют хронисты. Причиной смерти мог стать сахарный диабет или горячка.

Новым ханом был назначен Арслан-Гирей (1748–1756, 1767) – сын Даулат-Гирея II и двоюродный брат Селима. Арслан («лев») не оправдал свое «звериное» имя, так как проводил мирную политику, но делал это крайне эффективно. Он занимался восстановлением ущерба, причиненного русскими войсками во время последней войны. Хан отстроил разрушенный Бахчисарай, восстановил Перекоп, возвел укрепления на Арабатской стрелке, ремонтировал мечети, делал пристройки к религиозным школам – медресе.

Все эти действия получили одобрение в Стамбуле, причем в одном из писем хану присвоили титул кагана, то есть степного императора, – и это теперь, когда Крым находился в полной зависимости от турок, а жить ему оставалось всего два с лишним десятка лет.

Единственное, что омрачало это правление – постоянные распри между крымцами и запорожскими казаками. В то время как донцы были покорены русскими после подавления мятежа Кондратия Булавина, запорожцы еще сохраняли автономию и время от времени совершали набеги на приграничные крымские улусы. Крымцы тоже разоряли казачьи станицы. Это было продолжением давней пограничной борьбы с грабежом и насилиями, которая началась еще в XVI веке.

В Петербурге, естественно, приняли сторону запорожцев и предложили разместить русского консула в Крыму, который занимался бы в том числе разбором пограничных конфликтов. Также предлагалось направить одного офицера в Запорожье, «чтобы он защищал татар от казаков». Следовательно, положение татар делалось всё более унизительным. Вчерашние хозяева степей превращались в жалкий народец, страдавший от пограничных разбойников.