Крымская война. Попутчики

Мы не поверили своим ушам, когда он заявил, что мы являемся подданными королевства Пруссия (русский офицер назвал нас германцами) и служим Османской империи. Когда мистер Лоринг указал на британский флаг - увы, спущенный! - он заявил, что мы, в нарушение законов войны, подняли этот флаг для того, чтобы выдать себя за англичан, которые, по его мнению, являются союзниками Российской Империи в этой войне!

После этих слов на палубе «Фьюриеса» воцарилось гробовое молчание. Офицеры и матросы переглядывались, будто спрашивая друг друга - не ослышались ли они? В иной ситуации можно было бы заподозрить русского в недостойном глумлении над побежденными, но тон голоса, и, главное, выражение его глаз, не оставляли сомнений и искренности.

Тягостную паузу прервал мистер Томас Блэксторм. Он поинтересовался - о какой войне, собственно, идет речь и кто с кем воюет? Ответ был получен немедленно: по мнению русского моряка, Российская Империя в союзе с Великобританией, Французской республикой и королевством Италия - он назвал этот союз «Согласие» - уже третий год ведет войну с некими «центральными державами», в число которых входят Австро-Венгрия, Османская Империя и Германия. Опять Германия! На осторожное замечание мистера Блэксторма, что не существует такой страны «Германия», русский резко возразил, что она не только существует, но и одерживает победы в сражениях во Франции и в Польше. А Османская Империя уже год, как отражает попытки флота «Согласия» завладеть Проливами и громит английские войска в Месопотамии.

Ни один из офицеров Ее Величества не нашелся, что ответить - настолько дико это прозвучало. Разум мой помутился; все, что случилось с момента появления летающего катера, казалось мне мороком, диавольским наваждением. Я поднял руку, чтобы сотворить крестное знамение, и тут раздался крик сигнальщика.

С правой раковины приближался корабль. Намного крупнее того, чьи пушки разгромили наш «Фьюриес»; две трубы, слегка откинутые назад мачты; высокий бурун у выгнутого, на манер балтиморских клиперов, форштевня, выдавал отличного ходока. Огромное белое полотнище с косым голубым крестом не оставляло никаких надежд - это русские. Я замер, не в силах оторвать глаз от накатывающего на нас Рока.

Энсин Джереми Пратт извлек из-за отворота сюртука подзорную трубу и навел на корабль; потом передал ее мне. Я с благодарностью принял инструмент.

К ужасу своему, я ясно разглядел на палубе корабля летающие машины - точно такие, как та, что нанесла нам визит несколько часов назад. Я насчитал не меньше пяти штук; кроме того, обратил внимание на непривычного вида орудия, установленные на высоких тумбах. Энсин любезно объяснил, что необычайно длинные стволы свидетельствуют об огромной дальности стрельбы; мы уже имели несчастье убедиться в справедливости этого утверждения.

- Несчастная Англия... - глухо произнес Блэксторм. - Проклятые русские сумели нас обмануть! Летающие катера, невероятно быстроходные корабли, дальнобойные пушки, разрушительные снаряды... как, скажите на милость, бороться с такой мощью? Они коварно заманили наш флот в Черное море, и теперь ни один из нас отсюда живым не выберется!

В словах военного корреспондента «Манчестер Гардиан» было столько боли и отчаяния, что мне немедленно захотелось подать ему утешение. Но увы, слова замерли у меня на языке, ибо я, в сущности, был совершенно с ним согласен. Несчастная Англия! И несчастные англичане! Горе им, ибо они не сумели превзойти в изобретательности и коварстве восточных варваров, и ужасная расплата теперь неминуема. И нам остается лишь уповать на Господа, который в неизреченной милости своей не оставит нас, Его верных слуг...»

III

В открытом море

Эскадренный миноносец

«Заветный».

Сергей Велесов, писатель

Катер отвалил от борта и, подпрыгивая на волне, понесся к пароходофрегату. Британское судно имело самый жалкий вид. Неубранные паруса хлопали на ветру, подобно сохнущему белью неопрятного великана - английский капитан не стал посылать матросов на реи под прицелом чужих пушек. Развороченный снарядом кожух бесстыдно выставил на обозрение перекореженные плицы колеса. На полубаке что-то дымилось, пушки втягивались внутрь, крышки пушечных портов захлопывались одна за другой. Пароход дрейфовал по ветру, подставляя миноносцу борт, и я ясно видел белое полотнище, полощущееся на середине кормового флагштока. Жалкое зрелище - боевой корабль, спустивший флаг перед неприятелем...