Крымская война. Соотечественники

— И все же, я против, Алексей Сергеевич. Если мы не хотим испортить отношения с властями, лучше свести к минимуму контакты «эмигрантов» с местным населением. Мне дурно делается, когда я пытаюсь представить, чего севастопольцы от них наслушаются по части либеральных идеек. Подумайте, какие доносы посыплются местному начальству и в Петербург, Государю! И так уже жалуются, что наши мастеровые, занятые на работах в порту, болтают невесть что. да вот, хоть вчера — один болван пытался агитировать матросов с фрегата «Кулевичи» на тему «Долой самодержавие».

— И как? — с интересом спросил Рогачев. — Получилось?

— Скорее, получил. Согласно рапорту надзиравшего за работами мичмана Солодовникова, «бит по морде в кровь, после чего в бессознательном состоянии отнят и отнесен в казарму, где его и отлили водой. Матросы, учинившие расправу, требовали… сейчас… вот: «Выдать Иуду обчеству, мы его, подлюку о кнехт чугунный расшибем. Чтобы поганых слов про батюшку-государя не смел говорить!».

— Да, это проблема. — подтвердил Глебовский. — Я тоже заметил среди мастеровых большевистски настроенных.

— И много таких? — поинтересовался Митин.

— Мне известны четверо. Есть там один, слесарь Макарьев — по-моему, он у них за старшего. Обычно отмалчивается, в споры не лезет, но смотрит нехорошо, зло. А работяга толковый: золотые руки, голова варит, с любым делом справляется. Остальные, в том числе и этот, с набитой рожей — его дружки, попросились, когда мы отбирали добровольцев. Теперь вот народ мутят. Еще с Макарьевым якшается механик с "Казарского", тот, что остался от красных.

— А Иконникова с ними не замечали? — насторожился Зарин.

— Точно не скажу, не видал. Вы поймите, господа, — продолжал Глебовский, извиняющимся тоном, — мне не с руки заниматься слежкой, я инженер, а не филер, но сами видите, что творится! Того гляди, придется привлекать жандармов! Господин Митин прав, не хватало нам здесь большевистской заразы!

Андрей откашлялся.

— Я, собственно, имел в виду не большевистских агитаторов, Адриан Никонович. Они, конечно, могут доставить некоторые неудобства, но не более того. Здешний народец еще не готов воспринимать идеи Маркса и Ульянова — зубы повыбивают, и вся недолга. Меня больше беспокоят те, что привык к вицмундирам и сюртукам, а не к рабочим фуфайкам.

Зарин сверился со списком.

— У нас не меньше десятка юристов — адвокаты, служащие министерства юстиции. Пятеро журналистов, доцент римского права, два университетских профессора и целая россыпь гимназических преподавателей. Да, Андрей Геннадьевич, эта публика еще до германской фрондировала, а уж с этими всеми революциями — могу представить, каких идей они набрались. Велесов прав, надо запускать этот проект… Зурбаган, кажется?

— Именно. — подтвердил Митин. — Евпатория для этого подходит лучше всего. Местные жители город оставили, так что мы без проблем там обоснуемся. Велесов уже добился разрешения Государя, теперь дело за нами.

Эссен недоуменно нахмурился.

— Но там же под боком французы?

— Тем лучше. Развернем рядом базу Особой бригады. Место есть, половина лагеря союзников пустует, можно занять их палатки, сэкономим время. Там же устроим полигон и учебные плацы. С одной стороны, это будет держать в тонусе новых союзников, а с другой придаст «беженцам» уверенности. И хорошо бы как-то объяснить все это нашим людям. Они же не марионетки, хотят знать, что их ждет!

— Если бы мы сами это понимали… — покачал головой Зарин. — Как нам сейчас не хватает вашего Велесова!

— В конце мая он будет в Крыму вместе с Великими князьями. Государь поручил Николаю Николаевичу и цесаревичу принять присягу у наших военных. К тому же, он везет императорские указы: о подтверждении прежних званий и наград, и об особом статусе участников боев за Крым. И готовьте наградные списки — кресты польются рекой…

Зарин повеселел.

— Присяга — это хорошо. Да и о выслуге лет надо подумать, о жаловании. У многих с собой семьи…

Андрей едва сдержал улыбку — он знал, что к числу этих «многих» относится и сам каперанг, сумевший вывезти жену и сына-гимназиста. Впрочем, трудно винить человека за стремление позаботиться о близких, тем более, что он чем дальше, тем явственнее проявляет недюжинные таланты организатора. «Эмигранты» уже видят в Зарине бесспорного лидера их маленького сообщества. Хотя, не такого уж и маленького: вместе с командами кораблей, из 20-го года прибыло около трех с половиной тысяч.

— А что с генералом Фомченко? — осведомился Эссен. — Сергей Борисович не сообщил? Он как, с нами или сам по себе?

— Это отдельная история. Велесов приедет — расскажет подробнее. А пока, господа, надо готовиться к переезду в Евпаторию.

_ Тогда уж — в Зурбаган, — добродушно заметил Зарин. — Раз Государь утвердил это название, надо и нам привыкать!

III

Севастопольская бухта,

транспорт «Березань».