Крымская война. Соратники

Адмирал Гамелен согласился с генералом, что такое поведение не укрепляет взаимопонимания и доверия между союзниками. На это лорд Раглан ответил, что не вправе приказывать этому господину, поскольку тот есть лицо гражданское и, как репортер крупного издания, обладает известной свободой действий. На сем беседу пришлось прекратить, поскольку как лорд Раглан, так и генерал Канробер, торопились на берег – с утра ожидалась баталия, и у обоих военачальников была еще масса дел, не терпящих отлагательства. Прощаясь с англичанином, адмирал заявил, что надеется на встречу с упомянутым репортером, и Раглан дал слово устроить ее, как только найдется свободная минута…»

III

Вспомогательный крейсер «Морской бык».

28 сентября 1854 г.

Андрей Митин

28 сентября 1854-го восход солнца, согласно календарю, составленному Пулковской обсерваторией, состоится в 6.43 пополуночи. Навигационные сумерки, когда хорошо видны навигационные звезды и линия горизонта, начинаются несколько раньше, между третьей и четвертой склянками, в 5.43. К этому часу западная сторона горизонта уже тонет в чернильной мгле; на востоке, на фоне узкой, робко светлеющей полосы неба уже угадывается профиль крымских гор. С зюйд-веста задувало балла на три, и Андрей порадовался: ветер благоприятен для нахимовской эскадры, идущей полным бакштагом. И этот же ветер прижимает к крымскому берегу неуклюжие на буксировке парусные корабли французов…

Вместо того чтобы следовать к норду, навстречу неприятелю, Нахимов увел эскадру далеко в море, чтобы потом, с попутным ветром, обогнуть неприятеля по широкой дуге. И переменить галс так, чтобы подойти к устью Альмы не с зюйда, откуда их, конечно, ждали, а с веста. А с севера внимание вражеского боевого охранения отвлекут парусные фрегаты – «Кулевчи», «Месемврия», «Мидия», «Сизополь», «Коварна», «Кагул», «Флора». Они не станут сближаться с противником – покажут из-за горизонта марселя и будут ждать. И лишь получив сигнал по радио, вздернут нижние паруса и брамсели и пойдут к месту боя.

Отряд во главе с «Морским быком» ночью дожидался Нахимова на траверзе устья Альмы. Над мачтами французских линкоров (они вечером подтянулись к Альме и встали на ночь на якорях, недосягаемые для полевых батарей) мотался туда-сюда беспилотник, и всякий раз, когда паровые корабли охранения поворачивали на вест, русские разрывали дистанцию, оставаясь невидимыми для врага.

Черноморцы находились в положении зрячего бойца, вступившего в схватку с могучим, но подслеповатым противником. У русских адмиралов имелась по-настоящему полная картина – достоверная, своевременная, поддающаяся в любой момент проверке! А вдобавок к ней еще и надежная оперативная связь чуть ли не с каждым кораблем эскадры. О чем еще мечтать флотоводцу?

К пятой склянке в предутренней серости на зюйде замаячили паруса – подходила линейная эскадра. На траверзе колонной шли военные пароходы «Дунай», «Крым», «Одесса», «Тамань». Их при нужде можно было использовать как буксиры, если в решающий момент ветер подкинет какой-нибудь сюрприз.

Рация зашипела, забулькала. Старшина-контрактник, выполнявший на «Морском быке» обязанности связиста, прижал ладонью наушник.

– Третий передает: «Имею повреждения».

Корнилов встревоженно поглядел на Андрея. Тот слегка пожал плечами.

– «При перестроении в колонны столкнулся с «Ягудиилом». Не могу управляться, нуждаюсь в починке. «Ягудиил» остался в строю, серьезных повреждений не имеет».

– Некогда чиниться! – резко бросил адмирал. – Передайте Павлу Степановичу: «Перенести флаг на «Константин». «Марию» пусть тащат самоваром.

Вот так, подумал Андрей. Теперь у нас тринадцать парусных линкоров вместо четырнадцати. Хотя «Императрица Мария» тоже подтянется к месту, на буксире за одним из пароходов. Повреждения скорее всего за ночь не устранить, хотя матросы будут работать как проклятые…

И зря адмирал отдает такие мелкие распоряжения Нахимову. Тот сам с усам – что по части судовождения, что по части тактики. А вот сам Корнилов, в противоположность ему, скорее администратор, чем флотоводец. Истребовать у Петербурга средства для постройки новых судов на Николаевской верфи, для ремонта старых, для расширения доков в Севастополе; пробить расширение казарм для растущих экипажей, истребовать пополнения арсенала новыми орудиями и боевыми припасами – это он может. А командование эскадрой в бою лучше оставить все-таки Павлу Степановичу…

* * *

– Тащ майор, сто третий на связи!

Не спится Борисычу, подумал Андрей, принимая у радиста наушник на спиральном шнуре. Нет чтобы лежать и выздоравливать, как положено раненому, – нет, он ни свет ни заря в эфире и наверняка сейчас начнет делиться новостями.

– Привет, Дрон, как ты там?

Слышимость сегодня отличная, никаких шумов, тресков. Да и откуда им взяться – до «Адаманта» не больше четырех миль. Даже для карманного «потаскуна» – не дистанция.

– Порядок. Что там стряслось на «Марии»?