Крымские истории

Как жить русскому человеку в Севастополе? Власть, если она сохранится, она обид не прощает и не забудет тяги и приверженности севастопольцев к далёкой, к несчастью, России.

Впрочем, власть – она всегда мстительна и злопамятна. И у нас не лучше.

Уже памятник Екатерине II – и где, в Севастополе, порушить хотели. Даже тросом обвязали, да машинёшка слабовата оказалась. Завтра – мощную найдут и довершат своё каиново дело. И это – при том, что здесь националистов – единицы, все пришлые, своих, я всё же думаю, нет.

Ведь что бы там ни говорили, а кровь хохлацкая за Севастополь не лилась, а на Крым славные запорожцы набегали лишь грабить, но никогда не боронили его, никогда не отстаивали от супостатов. Только грабили, в ответ на набеги турок и татар.

А сегодня – всё, что полито русской кровью, уже не наше.

И Никита Хрущёв, сукин сын конечно же, хотя и не думал, что Советский Союз развалится, но передарил ведь Крым Украине, а безмозглый Ельцин, свершая злодейство великое в Вискулях, с Кравчуком и Шушкевичем, даже и не заикнулся о возврате Крыма.

А Кравчук, в мемуарах, пишет, что он бы пошёл на возврат Крыма России, в обмен на независимость Украины.

Вот и весь сказ!

Как-то потускнел, выбелился, побледнел, наверное, от такой жизни, от неуверенности в завтрашнем дне и офицер Черноморского флота.

Я даже не о курице, лапами вверх, в полиэтиленовом пакете, которую спокойно несёт капитан II ранга домой. В мою пору такого не было.

Я – о другом. Сколько перебежчиков поспешили трезубцем украсить флотскую фуражку. А ведь присягали же СССР! И где эта верность?

Правда и у нас, в той начальной ельцинской России, не меньше таких перебежчиков, а гораздо больше, особенно, среди русского генералитета.

Уж одни Герасимов с Радецким, да Кузьмуком, Шариковым, нашими отступниками-птенцами гнезда ельцинского, чего стоят

А сейчас беглецов будет больше. Жить-то людям надо, а Россия за них не заступится.

Флота нет. Так, два-три корабля из тридцати пяти, ещё живы, только и хватит, чтоб грузин стращать, а вот с Турцией – уже не потягаться.

А что будет завтра?

Одной дизельной лодкой, которая ещё на ходу, Чёрное море не сберечь и никаких своих интересов не защитить.

И горько будет, когда хам-националист, станет осквернять, после нашего исхода, а мы уйдём, это уже точно из Севастополя, глумиться над русскими могилами, рушить памятники Нахимову и Корнилову, матросу Кошке, героям Великой Отечественной.

Увидел в Ялте «Гетьмана Скоропадського» – так теперь названа одна старая-престарая «калоша».

Стыдно смотреть. Это ведь корабль позавчерашнего даже дня. И это флот «Незалежной»?

Не лучше он и у нас. Один ракетный крейсер остался, а мы полны гордости, что он утопил катерок грузинский в прошедшую свару с Южной Осетией и Абхазией.

Стыдно просто выдавать это за доблесть.

Это ведь всё равно, что миноносец Колчака, по фильму, бьётся и побеждает кайзеровский линкор. Стыдоба.

В глазах русских моряков увидел растерянность и печаль страшную. А это плохой знак. Это свидетельствует об их неуверенности. А опыт реформаций в России – огромный и все знают, что нигде и никто их не ждёт. И квартиру не дадут.

Так было всегда в России за время перетрясок, обозванных реформами, все последние двадцать окаянных лет.

Началось всё с 6 гвардейской танковой дивизии, народ этого уже и не помнит, которую по воле Горбачёва вывели в поле, на Фолюш, под Гродно.

Сколько судеб закатилось там, сколько семей распалось, офицеров не состоялось? Одному Богу ведомо. Больше никому.

Так ведь и здесь будет. Поэтому и пожух народ. Опустился.

Жалкая судьба флота России, некогда славного. И если с него, в Главкомы флота идут командующие – это конец всему.

Какой там опыт командования, какая стратегия и тактика?

У стенки комфлота Масорин простоял, не вывел ни разу весь флот в море, быстренько, после этого, всем флотом России, уничтоженным Куроедовым, порулил – и ни за что не ответив – ушёл. А флот гибнет. Гибнет неотвратимо.

А Севастополь – прекрасен всегда, в любую пору года, в любую погоду.

Так и вспоминается:

«На Малахов курган,

опустился туман…»

Идёшь по набережной, видишь равелины, которые не раз сражались с врагом, отстаивая родную землю и тяжёлые мысли одолевают мою всё ещё мятущуюся душу:

«Почему же мы докатились до такого позора? Почему всё так плохо, за что ни берутся эти горе-реформаторы? Всё гибнет под их рукой».

Хотя бы какой-то прецедент затеяли, суд какой-то по возврату Севастополя и Крыма.

Ведь Севастополь никогда не был городом крымского подчинения и даже украинского.

Даже передарив Крым Украине, Севастополь, безмозглый Хрущёв, всё же оставил в ведении СССР».

Но новая власть России никаких движений в этой области не предпринимает. Нет активности и наступательности, нет воли и истового желания хоть что-то изменить, исправить допущенные, по слабости ума, ошибки и прегрешения.

Уезжали из Севастополя в подавленном настроении. Эти тревожные мысли не давали покоя.

«Севастополь, Севастополь, город русских моряков» – пели матросы, идущие строем.