Крымский Джокер

литра у студенток-медичек на пятом этаже.

91

А что делать?

Спирт. Медицинский. Чистый как слеза!

О, сколько в этом словосочетании!..

Выпили, слегка разбавив водой. Горло драло неслабо. Снова обсудили сашину ситуацию.

Но сам он, пребывая в состоянии депрессии, только всё более активно материл вра-

чей-вредителей. Робко постучались девочки-медички, испросив разрешения присоеди-

ниться. С ещё поллитрой неразбавленного. Почему нет?

Ну да… почему бы не взвыть песнягу-другую на фоне скорби друга?! Почему бы не стан-

цевать на столе?! И ногами в баклажанной икре? Саня! – Не бей очки!! Они у тебя

одни!.. Какого хера?.. Игорь, – я люблю тебя… И как давно? Что за хуетень под ногами?

Кто наблевал?…Длинный – не бзди – прорвёмся! Дайте кто-нибудь папиросу!.. Уберите

нож, мать вашу! Шизофреники! Саша – я не тебе!.. Прости… Нет!! Не надо!.. Окну –

звиздец…. Витя – иди к бую!… А к-как тебя з-зовут?.. Ирра?… Иррационально!!

Суперр!.. идём ко мне… Мы уже у меня? Это ништяк!

Длинный, заткнись, – скорую вызову! А-а-а-а!! Серы давно не получали, уроды? Дайте

поспать, анацефалы! Заткнись! Всё…спать…спать…спатььььььь…

Глубокая ночь…Я пытаюсь нащупать окурок пожирнее под кроватью. И вдруг с ужа-

сом вижу под лунным светом, льющимся в разбитое окно, тёмный силуэт на полу. Рас-

простёртый. Неужто грохнули вчера кого-то?… Но кого?..

Силуэт застонал и зашевелился. И тут началось мистическое действо. Я в детстве ви-

дел фильм «Последний дюйм». Там папаша-лётчик, с обкусанными акулой ногами, ползёт

к самолёту. Медленно так… Ну и немного от Маресьева с его бредовой историей что-

то было в этой сцене…

Так медленно и тяжело полз Саша…

По заблёванному грязнючему полу, в своём новом шерстяном спортивном костюме, по-

станывая от натуги, он упорно полз в направлении двери.

С кровати Витька Молибога донёсся зловещий шёпот:

- Толстый…Щаз будет беда…

Я и сам это видел, но ничего не мог поделать. После выпитого спирта у меня отказали

все конечности. Я мог только наблюдать за мужеством истинного мачо, ползущего к

своей заветной цели.

А мачо дополз до двери. С трудом, опираясь о косяк, поднялся. Открыл её. Потом, не

выходя из комнаты, закрыл дверь. Затем достал из штанов свой шланг, и с невероят-

ным усердием помочился на мою тумбочку, стоявшую рядом. Затем, облегчённо вздох-

нув, лёг на пол. И пополз в обратном направлении. Но на полпути силы оставили его, и он

закатился под мою кровать.

Я решил, что самое лучшее сейчас – это заснуть. Что и сделал.

Наутро наш комнатный шизофреник весь в пуху спал сном младенца у меня под крова-