Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока

А вот на южном берегу Крыма вполне могут остаться аэродромы подскока с боеспособными истребителями. Конечно, мы отобьем любую атаку, но именно там они нас и ждут. Единственная неприятность – это полет над Азовским морем. Но с учетом попутного ветра, все продлится недолго, меньше часа. Над Черным морем на Тамань, огибая южный берег Крыма, лететь даже дольше. И предсказуемей для противника.

Василевский вздохнул.

– А вы, товарищ майор, можете гарантировать безопасность перелета в таких условиях?

– Товарищ генерал-лейтенант, абсолютную гарантию может дать только сами знаете кто. Но с учетом нашего с ведомым личного опыта и технического превосходства над люфтваффе, могу обещать, что никакие немецкие, румынские, итальянские истребители товарищу подполковнику угрожать не будут.

– Понятно! – Василевский повернулся к подполковнику Ольховичу: – На вашу ответственность, товарищи командиры. Не хочу пугать, но масштабы ответственности крайне велики.

– Так точно! – почти синхронно ответили летчики. – Разрешите идти?

– Идите! – отпустил их Василевский и повернулся к подошедшему майору ГБ Санаеву. – Ну, как там, Иса Георгиевич?

Несмотря на то что майор только что вернулся из Симферополя, он уже успел переодеться. На нем снова была зимняя полевая форма РККА, правда с васильковыми петлицами, выдающая его ведомственную принадлежность.

– Прекрасно! – довольно сообщил Санаев. – Симферополь уже точно наш. Потомки наступают так быстро, что немцы ничего не успевают понять. В Симферополе был на месте разгрома немецкого воинского эшелона. Одна рота меньше чем за минуту в капусту искрошила два батальона. Ужас! Я до сих пор не могу привыкнуть к этой чудовищной огневой мощи. Да, все, что требует Москва, у меня с собой, – Санаев показал Василевскому большой портфель из желтой кожи. – Правда, все это само по себе содержит новых вопросов больше, чем дает ответов. Ну, да ладно, эти вопросы – это уже уровень Самого. Мне в такое совать нос откровенно страшно, да и не по чину.

Один за другим оба мотора ПС-84 чихнули и заработали с негромким гулом. Бортмеханик с трапа крикнул, перекрывая рокот двигателей и свист ветра:

– Товарищ майор, время!

– Ну, товарищ генерал-лейтенант, до свидания, – Санаев козырнул, – дайте тут фашистам так, чтоб при имени Севастополь они еще лет двести икали и вздрагивали!

– Давайте, товарищ майор госбезопасности, удачи вам, чтоб добрались без приключений. И берегите потомков. – Василевский махнул рукой: – Ну, ни пуха!

– К черту! – майор ГБ повернулся и побежал к самолету. Вот он уже нырнул в дверь, бортмеханик втянул трап и захлопнул люк. Тон работы моторов изменился, и машина резво покатилась, набирая скорость. Почти одновременно с резким хлопком запустили свои двигатели самолеты потомков.

Василевский понимал, что тут он сделал все, что мог. А точнее, все сделали за него полковник Бережной и контр-адмирал Ларионов. Сейчас здесь было необходимо вмешательство самой высокой власти в стране, Верховного Главнокомандующего. Были необходимы еще люди, которым можно доверить эту тайну, и которые смогут организовать взаимодействие с пришельцами из будущего. Генерал-лейтенант уже знал, какие кандидатуры он назовет товарищу Сталину. Для управления соединенным флотом нужен не меньше, как Николай Герасимович Кузнецов.

– А Октябрьский? – спросил Бережной. Василевского передернуло, он вспомнил, как Бережной нашел ему несколько «особо избранных» цитат из исторических справочников, и коротко подытожил: – Трус он, а не адмирал. Я бы таким сортиры мыть не доверял.

– Гальюны, товарищ полковник, – меланхолически заметил Василевский. – На флоте гальюны, а не сортиры.

– А какая разница? – ответил Бережной, – дерьмо и там, и там одинаковое!

И они невесело засмеялись.

На суше дела тоже обстояли не лучшим образом. Наскоро пролистав историю Великой Отечественной войны, Василевский понял, что ни Петров, ни Козлов никакими успехами в будущем похвастаться не могли. Даже наоборот. Если бы дела шли так, как они шли в их прошлом, то Крым был бы потерян уже к середине лета. И вернуть его стоило бы огромной крови. А от мысли вручить любому из них под командование бригаду из будущего, у Василевского по коже пошли мурашки. Нет, нет и нет.

Для пользы дела надо выдергивать сюда кого-нибудь из тех, кто в том прошлом показал себя с наилучшей стороны. Жукова? Слишком заметен, да и самомнение у него огромное. Конева? Ему товарищ Сталин, кажется, до конца не доверяет после той октябрьской истории. Черняховский еще никто, Ватутин нужен в Генштабе. А если Рокоссовский?! Да, лучше именно его. На 16-ю армию другого командующего найти можно, а здесь он будет на своем месте.

Только надо обдумать, как все это подать товарищу Сталину. Решение должно быть принято быстро и без проволочек. Полковник Бережной прав, когда говорит, что здесь, как в колхозе – один день целый год кормит.

Василевский проводил взглядом сначала взлетевший ПС-84, потом пару Миг-29.

«Счастливого пути вам, товарищи потомки, – подумал Василевский, – ваш груз очень нужен в Москве».