Крымское ханство XIII—XV вв.

В течение непродолжительного царствования Джаны-бека в Крыму совершилось несколько фактов, изменивших прежнее положение и пределы татарской власти в этом уделе, а именно: в 1344 и 1345 годах татары тщетно пытались овладеть Кафою, и Джаны-бек, продлив войну с генуэзскими поселенцами до 1347 года, заключил с ними мир, уступив им некоторые льготы по территориальному распространению их колоний [392]. Надо полагать, что генуэзские поселенцы Кафы зорко следили за ходом дел в Золотой Орде и воспользовались случившимся там после смерти Узбек-хана замешательством в наследовании его трона для того, чтобы или вовсе избавиться от всякой татарской зависимости, или же, по крайней мере, ослабить сколько возможно эту зависимость. Татары же, в свою очередь, неохотно поступились своими властными правами и стали было поддерживать их силою оружия; но успех на этот раз был на стороне неверных, и хан помирился с ними на условии некоторых с своей стороны уступок. Такая неустойка татар в распре со строптивыми европейскими колонистами должна быть приписана шаткости положения представителей ханской власти в Крыму, наместников, которые, по-видимому, соперничали между собою, как это явствует из частой смены их. После Мелик-Темира наместником-правителем Крыма был Зейя-эд-Дин Рамазан, сидевший там в 750 = 1350 году [393]. Долго ли Рамазан занимал свой пост, с точностью трудно сказать. В марте 1356 года он заключил с венецианцами договор, по которому им был открыт доступ в порт Провант, к западу от Кафы [394]. По арабским источникам, после Рамазана в Крыму утвердился в качестве наместника Алибек, сын Исы, сына Толук-Тимура, также бывшего Крымского наместника [395]. Между тем в числе венецианских архивных документов есть небольшая грамотка, в которой солхатский правитель уступает венецианцам, кроме Прованта, другие гавани в Крыму. Имя этого правителя там изображено так: Cotuletamur, Signer de Sorgati,что в татарском смысле надо читать по Гаммеру Kutlugh Timur,а по Бруну Котлог-Темир, которого он и считает преемником Рамазана [397]. Грамота эта без обозначения года и составляет придаток в договорному ярлыку хана Бирды-бека, помеченному 759 = 1358 годом. Взаимное соотношение обоих документов обнаруживается лишь косвенным образом, из тожества имен венецианских уполномоченных, упоминаемых в заглавии ярлыка Бирды-бека и в тексте грамотки Cotuletamur'а; совместность же нахождения их еще не может служить достаточным основанием их однопредметности, ибо в архивах иногда находятся соединенными вместе акты, не имеющие ничего общего между собой [398]. В числе сложных татарских имен прежнего времени так часто встречаются имена, в которых одною из составных частей является слово «кутлук», или «кутлу», например Кутлу-бек, Кутлу-Буга, Кутлу-Тимур и т.п., и так часто упоминаются исторические лица, носившие которое-нибудь из этих имен, что нетрудно было смешивать их даже и современникам их, а тем паче последующим писателям. Затем, итальянские писцы-переводчики были мастера на искажения татарских имен и терминов: например, в упомянутом ярлыке Бирды-бека они поместили каких-то «Signori'de Chumani» [399]на что г. Говордз обращает особенное внимание, как на серьезный факт [400], не подозревая тут очевидного искажения татарского титула «туман-бек». При всем том однако же мы думаем, что арабы напутали, говоря, что преемником Рамазана был «Али-бек сын Исы, сына Толук-Тимура». Родство искомого лица с Толук-Тимуром и то, что тут замешан какой-то Иса, заставляет с уверенностью полагать, что называемый арабами Али-бек был не кто иной, как Кутлу-Тимур, сын Толук-Тимура, упоминаемый Ибн-Батутою, который пишет, что они поехали в сообществе эмира Толук-Тимура, брата его, Исы,и двух сыновей его, Кутяу-Думураи Сары-бека [401]. Что некоторого рода наследственная преемственность в занятии правительственных постов в Крыму была в ходу, это отчасти видно из того, что еще позднее сын наместника Зейя-эд-Дина Рамазана, Хасан, является в Египет послом от Токтамыша, владевшего Крымом [402]. Тем не менее однако ж внук Толук-Темира, каким считают арабские историки преемника Рамазана, был бы чересчур молод для занятия высшего поста наместнического.