Крымское ханство XIII–XV вв.

Но это едва ли не единственный исторически засвидетельствованный случай пребывания золотоордынского хана, правоверного и общепризнанного обладателя всего Джучидского улуса, в главном городе одного из важных уделов своего царства, Крыме. А то обыкновенно этот удел ведался ханскими наместниками, да иногда появлялись там случайные авантюристы и узурпаторы, из которых иные стяжали себе громкую известность в истории своими деяниями и печальной судьбой, другие же исчезли бесследно, едва оставив по себе память лишь по имени.

Выше мы видели, что эти наместники у туземного народонаселения крымского, по крайней мере у генуэзских колонистов, известны были под названием тудунов, но что сами татары вовсе не пользовались этим архаизмом хазарской эпохи в своих официальных актах.

Арабские историки также знают о существовании звания наместников – во всех государствах, где правили потомки Чингиз-хана. По словам их, эти наместники назначались из татарских вельмож первого разряда, которых они называют старшими эмирами, в отличие от второго разряда – обыкновенных, или младших эмиров, по-арабски[293]. Слово эмир по коренному своему составу принадлежит арабскому языку. Если же оно и могло быть усвоено монголо-татарами, то уже, вероятно, не ранее как с утверждением и распространением среди них мусульманства и моды на все мусульманское, благодаря благочестивой ревности или политическому расчету некоторых ханов, из коих Джаныбек, например, заставил своих подданных надеть чалмы и ферязи, в противность их народному обычаю[294]. Отсюда естественно, что титул эмир был в ходу главными образом у монголо-татар, владычествовавших в Персии и Египте[295], тогда как в ярлыках золотоордынских ханов он не встречается. Нет его и в итальянском переводе договорного акта генуэзского, где свидетели с татарской стороны подписались с титулом bey, вследствие чего ученый комментатор этого акта и в итальянском слове segno видит передачу того же самого татарского титула бек, или бей[296]. Да и сами арабские писатели не совсем тверды в употреблении эпитета эмир: Ибн-Батута, кроме общего деления эмиров на старших и младших, особливо говорит об эмире-темнике[297]. Ибн-Хальдун, например, говоря об эмирах, называет их еще царями Монгольскими;[298] а между тем другой, не менее авторитетный и основательный писатель, Эль-Омари свидетельствует о неуважении и пренебрежении кыпчаков к этому последнему титулу, так что рекомендует султанско-египетской канцелярии избегать его употребления в официальной переписке с ними[299]. Точно так же потом Эльмухыбби и Элькалькашанди относят в разряду эмиров темников, нойонов, визирей и инаков[300]. Таким образом, титул эмир в приложении к татарским вельможам у мусульманских историков был скорее книжным термином; на практике же у татар в равносильном смысле употреблялся титул бей, – как это явствует из татарских официальных документов и косвенным образом вытекает из свидетельства тех же историков: описывая внутренние порядки в стране кыпчаков, они говорят, что управление их государством было в руках улусных эмиров; что улусных эмиров было четыре и старший из них назывался беклярибек, т. е. бек над беками, а по-арабски эмир над эмирами[301]. Но что эпитет «эмир» также имел в свое время какое-то жизненное значение в улусе Джучидском, доказательством этого служит оставленный им глубокий след в титуле мурза, который есть не что иное, как сокращенное и несколько видоизмененное арабско-персидское эмир-задэ – «эмирович». Титул этот хоть и более поздний, но зато самый популярный и пережил все другие почетные приставки к именам татар, считающих свое происхождение знатным.

Называя татарских беков, впоследствии мурз, эмирами, мусульманские историки довольно ясно определяют их общее положение в Золотой Орде, сравнивая его иногда с положением подобных им вельмож в других государствах, бывших под властью монголо-тюркских династий.