Крыса-дворник

И на следующее утро она проснулась с ангиной…. Но оставаться дома летом?! И, сидя на кровати с перевязанным горлом, Ксюша показывала, как несправедливо и даже жестоко наказывать ее за такую малость.

–Сидеть дома в такую погоду!– возмущалась она, вскидывая руки и тут же бессильно бросая их вниз. Временами она еще горестно вздыхала. Такое бы разжалобило кого угодно. Но только не маму.

– А кто виноват?– говорила она, торопливо собираясь на работу. – Это ж надо, съесть столько мороженного! Сиди теперь, Ксюша дома, пей молоко с медом. И никуда, слышишь, никуда не выходи! Я скоро вернусь…

Подкрепив свой наказ выразительным взглядом, мама вышла из квартиры и отправилась на работу. Но не успели еще стихнуть ее каблучки, как Ксюша уже срывала с горла заботливо повязанную мамой повязку.

– Как бы не так!– говорила она.– Все лето дождь, а как жара – болеть? Подумаешь – горло! Ну, кто бы тут удержался?– вскочив с постели, она принялась что-то искать.– Сам посуди, Василий,– продолжала она, наткнувшись на лежащего в кресле кота,– сливочное мороженное… да еще в вафельных стаканчиках, мое самое любимое. И всего- то три стаканчика, я и не заметила…

Тут надо сказать, что Василий, чьей поддержки искала Ксюша, не был обыкновенным котом. Большой и пушистый, с желтыми глазами, толстыми лапами и мягкими, вкрадчивыми, словно бы ленивыми движениями. На самом же деле Василий был очень умным, хитрым и быстрым котом.

Кот и Ксюша обожали друг друга. Оставшись вдвоем, они бывало, подолгу разговаривали. Ну конечно, разговаривала- то на самом деле одна Ксюша. Кот лишь мурлыкал да урчал в ответ. Но делал это он столь выразительно, что Ксюше казалось, будто она вполне его понимает. Да ведь так оно и было…

И потому, выслушав горькие причитания хозяйки о незамеченном мороженном, Василий проворчал, с завистью глядя на недопитое молоко:

– А я вот заметил…. Да только поздно уже было. Вернулся со двора, а она уже последнее долизывает. Эх, и не везет мне!.. Нет, что зря говорить? Здесь меня, конечно, уважают, сметану я не реже других прочих котов вижу, да и мороженным бы Ксения поделилась, вернись я пораньше. И чего меня понесло? Но вот, чтобы молоком с медом…– потянувшись, он осуждающе посмотрел на Ксюшу.– Ну, чего потеряла? Да я бы не то, что ангиной, гриппом бы заболел.– Он облизнулся.– Ради такого лечения.

Между тем Ксюша нашла, наконец, то, что искала. Вытащив из шкафа коробку с новенькими красными сандалиями, она радостно запела:

– Ага! Вот вы где! Скоро лету конец, а они еще и не надеваны. С самого дня рождения лежат, все дождь не пускал.– Она выглянула из окна.– А сегодня солнце! И двор чистый…– Легкая тень вдруг набежала на ее лицо.– Когда же он его убирает? Да я и дворника-то самого всего только раз видела. И то не разглядела. Шмыгнул мимо меня со своим серым портфелем и в подвал…. Как…

Отвернувшись от нее, кот тихо проурчал:

– Как крыса…

Ксюша встряхнула головой и оторвалась от окна.

– Видал сандалики?– полюбовавшись еще, она обулась.– Подумаешь ангина! Велика важность. Выйду во двор, покажусь в обновке и сразу назад. Мама и не узнает. Ты ведь не выдашь?

Присев, она погладила Василия. Кот недовольно вывернулся.

– Обижаешь. Чем пустое-то молоть, возьми меня лучше с собой. Все под присмотром будешь.

Ксюша даже засмеялась.

– Ха-ха! Защитник нашелся. От кого может защитить кот? Пришел бы вчера пораньше, спас бы меня от ангины. И мороженное получил…. Сиди уж лучше дома, я быстро. А то тебя выпустишь, опять до вечера не дозовешься. Васенька-Васенька,– передразнивая маму, она подошла к зеркалу в прихожей, покрутилась еще, стараясь получше рассмотреть обновку, открыла дверь и погрозила коту пальцем.

– Смотри, сиди дома, не балуй! И герань не столкни…

Через секунду она уже сбегала вниз по ступенькам. Вот уже первый этаж, она почти во дворе и вдруг… Что заставило ее внезапно остановиться?

Под лестницей, в тесном углу виднелась дверь, ведущая в подвал дворника. Тяжелая темная дверь с обрывками паутины, которые колыхались от сквозняков в подъезде. Дверь была, как всегда плотно закрыта. Все как обычно. Но на двери не было замка!

Ксюша почувствовала, как быстро у нее застучало сердце, но, выглянув из подъезда и осмотревшись по сторонам, она шмыгнула обратно и, решительно взявшись за холодную медную ручку, потянула ее на себя.

Глава третья

Тяжелая низкая дверь подавалась с трудом. Пришлось изо всех сил тянуть за ручку обеими руками и дверь медленно, скрипя, словно сопротивляясь, сдвинулась и приоткрылась немного. Из подвала дохнуло холодом и сыростью. Глаза Ксюши попривыкли к темноте, и она увидела, что от двери вниз ведут ступеньки узкой железной лесенки. Ступеньки терялись где-то в глубине подвала, и Ксюше вдруг стало страшно.