Крыса-любовь

– Класс. Теперь ты будешь пилить меня не только за грязные, но и за чистые шмотки?

– Когда это я тебя пилила за?..

– Всегда. Постоянно. Слышала бы ты себя! – Хэл снова согнулся пополам, к ступням. – Но я на это не куплюсь, не надейся. Ты такая же чокнутая, как твоя мамаша.

– Наверное, я делаю из мухи слона.

На меня в который раз за последние дни навалилась страшная усталость. Захотелось отступить, взять свои слова обратно.

Забудь про все. Давай начнем все сначала? С самого начала?

– По-твоему, мне приятно, когда ты обвиняешь меня… черт, теперь-то ты в чем меня обвиняешь? Больно, Джули. И несправедливо.

Я ему поверила. Поверила моментально и преисполнилась благодарности. Он в самом деле выглядел оскорбленным. Стальной обруч, сжимавший мне грудь, разошелся. Я снова могла дышать. И глотнула как можно больше свежего воздуха. И еще. Я все это выдумала. Вот дура! У него никого нет. Никого нет. Никого нет.

– У тебя кто-то есть, Хэл? Стоп! Кто это сказал?

– Хэл, не ври мне.

Неведомо чей голос попал в самую точку. Хэл отложил ножницы. Возможно, я зашла слишком далеко.

– Да ну тебя на хрен, Джули!

– Хэл, это простой вопрос.

Похоже, голос мой собственный, но управляла им какая-то часть меня – усталая, замученная, глубоко запрятанная часть, которая никогда раньше не заявляла о себе. Я едва ли не воочию видела повисший между нами вопрос. Как просто было бы взять его назад! Я почему-то этого не сделала. Просто стояла и смотрела. С облегчением.

– Нет. Я тебе не изменяю. – Хэл посмотрел мне прямо в глаза, будто подначивал: попробуй не поверить!

Я вам уже говорила про его глаза? Глаза киногероя, которому инстинктивно хочется доверять. Ярко-голубые, честные.

– Правда?

– Конечно. Я не обманываю тебя, Джу!

В его голосе зазвучали нежность и теплота, словно Хэл наконец осознал, чего я натерпелась. Он протянул руку и коснулся моей щеки. А я в ту минуту с ужасом поняла, чего могла лишиться. Как близка была потеря. Но теперь все будет хорошо.

– Спасибо, милый! – Я взяла его ладонь и прижалась к ней губами. – Прости, прости!

Я села на пол и благодарно прислонилась к мужу, пристроила голову на его колено и наслаждалась моментом. Абсолютно счастливая.

– Ну а если бы… если представить… что я правда завел роман. Что бы ты сделала? – спросил Хэл.

У меня снова оборвалось сердце.

– Простила бы, – быстро сказала я. – Простила бы и попробовала все забыть. Я уже так решила. Неважно, что бы ты мне ответил.

– Впечатляет. – Хэл положил ладонь мне на лоб и запрокинул мою голову. Потом заглянул мне в лицо и сказал тихо, будто про себя: – Вряд ли я смог бы сделать то же для тебя.

Меня кольнуло разочарование, и я побыстрей нашла себе занятие: стала собирать с пола остриженные ногти, эти мертвые кусочки Хэла.

– Ладно, теперь уже это не имеет значения. Я тебя понимаю.

Раздавшийся голос совсем не походил на голос Хэла. Но шел он от Хэла. Голос сказал:

– Все равно я сегодня с этим покончил. Меньше часа назад. Я с ней порвал. Все, конец. Если б ты не спросила, то никогда бы и не узнала.

Не то чтобы я много понимала в сексе, но одно знаю точно: ничто так, как секс, не помогает заново прочувствовать красоту мира. По крайней мере, на время.

Через полчаса после того, как муж обрушил на меня известие о своей «завершенной» интрижке на стороне, он уже спал сном младенца. Я лежала рядом, с мокрыми глазами и липкими бедрами, и чувствовала себя опустошенной и обнадеженной одновременно. Я простила Хэла, и мы помирились. В постели нам было хорошо. Мы оба достигли оргазма, что показалось мне хорошим знаком.

– Помираю с голоду! – вздохнул Хэл. Проснувшись, он погладил ногой мою ногу, как делал всегда. Мне стало больно – и не только потому, что у его подстриженных ногтей были острые края. Болью отозвалась близость, такая сладко-привычная, такая вдруг бесценная.

– Тебе бы понравилась Линда, – жизнерадостно сообщил Хэл, садясь в постели и нащупывая мобильник.

Линда – это та, другая. Судя по всему, сотрудница. После секса Хэла потянуло на признания. Теперь ему нечего было бояться. Все прошло и быльем поросло. Он получил полное отпущение грехов.

– Она милая девочка. И забавная. При других обстоятельствах вы бы…

– Не надо подробностей, Хэл, – оборвала я. – Давай обойдемся без этого.

– Подумаешь, – недовольно буркнул он и натянул футболку. – Теперь это часть нашей жизни. К чему притворяться, что ее нет?

– Это часть твоей жизни. Я эту девушку ни разу не видела!

– Видела. На рождественском банкете. Между прочим, она сказала, что ты ей нравишься. Симпатичная у тебя жена, говорит. Я бы, говорит, душу продала за такие волосы.

Слишком много деталей. Я не хотела их слышать. Знала, что все они застрянут у меня в памяти и из них сложится вся картина. Я не хотела видеть эту картину.

– Не помню, – сказала я.

– Да все ты помнишь. Высокая такая, похожа на одну из героинь в «Друзьях»…

– Пойду приму душ. – Я выпрыгнула из кровати.

Меня преследовал взгляд Хэла. Недобрый взгляд. Чтобы не встречаться с ним, я все мокла и мокла под душем.