Крыса, загнанная в угол, или здравствуйте, я ваша тетя

Цветущая картошка больше не цветет, стебли вмяты в рыхлую землю. По чесноку и луку словно промаршировала рота солдат. Петрушку с укропом зверски проредили. Урожая душистой лесной морковки в этом году трудолюбивой Анечке не видать как своих ушей.

Только в одичавший малинник со жгучей крапивой в мой рост никто умный не совался, одну меня туда нелегкая понесла. Зато со стороны не видно.

Да тут палили, как в итальянском фильме про мафию! Окна выбиты вместе с рамами, в побеленных стенах выбоины от пуль. За домом тянутся кровавые следы, словно тащили большие кули.

Непрерывно озираясь, я обогнула дом, и у меня перехватило дыхание: два убитых амбала лежали в холодке рядом с колодцем и отсыпались навечно. А Макс? Неужели и он?..

Оппа! Так я и думала.

Последний акт драмы, знакомые все лица. Тот самый темный человечек с нижнего этажа, заискивая перед узкоглазым толстяком, бывшим совладельцем Лесиковых фирм, бьет стоящего на коленях Макса ногой в рану:

- Говори, где эта сука со щенком!

- Выкусишь! - Макс свалился наземь, в пыль нашего маленького дворика.

А Макс храбрец... в нашей стране храбрецы долго не живут, но, может, с моей помощью на одного больше останется?

Темноволосый радостно скалился желтыми прокуренными зубами, нарочито медленно обнажая жуткий такой десантный ножик с зазубринами на тыльной стороне:

- А ведь я тебя на ленточки порежу... узкие. Через десять минут ты мне в подробностях рассказывать будешь не только где эта девка обретается, но и где документы из сейфа, и подписи поставишь. Все путем. Еще и умолять будешь, чтоб чистенько добили...

Дальше было будто в плохом кино.

Я выстрелила в голову темноволосой мрази, не думая долго, какая статья за это светит - если грохнут, полная законопослушность перед обществом мне или Максу явно не поможет. Как говаривал один сэнсей, учитель по самообороне: "Лучше неудобно сидеть на скамье подсудимых, чем живописно лежать среди венков". Отдачей меня чуть не снесло.

Либо это было чистое везение, либо провидение, но я попала.

ПОПАЛА, ерш его медь!

Гнусный тип беззвучно рухнул прямо на Макса, забрызгав его не то мозгами, не то кровью. От вида окровавленного затылка сразу стало нехорошо - желудок скрутило жестоким спазмом, и я судорожно пыталась отдышаться, зажимая рот рукой. Это было... кошмарно. Даже в морге такого ужаса не видела.

Максимушка, раненый, больной, все же мгновенно сообразил, выхватывая из кобуры чужое оружие и всаживая в тонко, по-поросячьему визжащего толстяка пол обоймы. Еще пару зарядов и нож в переносицу схлопотал вдогонку от Максима набегавший из леса третий бандит в бронежилете навыпуск. Ножик, кстати, был тот самый, с зазубринами.

- Больше никого нет, выходи, - это голос Макса. - Первая машина за тобой в город поехала. - Со счастливым вздохом ускользая в беспамятство: - Теперь можно и домой.

Уже в дороге он признался:

- Царьков я. Его, - кивнул на малыша, - дядя. Сводный брат Лесика по отцу. Тебе могли и не сказать, я паршивая овца в стаде. В прошлом контрактник-наемник, теперь вот бизнесом понемногу занимаюсь. С братом по делу мы не пересекались.

- Э? Тогда как ты?..

Он криво ухмыльнулся, отводя глаза:

- Когда мне позвонили и сказали - мол, какая-то сука взорвала моего брата и украла ребенка, я купился. - Виновато потупил голову: - Вычислил, куда ты удрала, и позвонил совладельцу Лесиного бизнеса, моему бывшему приятелю.

- Ах ты... - я резко затормозила, искушаемая сатанинским желанием вышвырнуть красавчика прямо на обочину.

С его кошачьим счастьем выживет как-нибудь, сужу по своему опыту. Мужик неубиваемый какой-то. Заговорили его, что ли?

- Я ж не знал, - честно глядя в глаза, проникновенно сказал Макс. - Заплутал немного в дороге, хотел пересечься с ними возле озера, а тут за мной два киллера... Ну и давай палить. Решили, что ждать дальше нечего.

Я ответила ему не менее кривой ухмылкой. Так его, так!

- Вот тут-то я и понял, как облажался. Одного ранил, второго убил, живой от них на машине убрался, но я знал - скоро за мной вернутся. - Он взял меня за руку и проникновенно уставился в глаза преданным собачьим взглядом: - Прости меня, грешного.

"А можно я не прощу?! - Мне хотелось сказать ему многое, хотелось лупить по щекам, чтобы на них выступили синяки. Так и тянуло во все горло орать на него, пьянея от слез, пока окончательно не охрипну: - Подлец! Сволочь, какая сво-олочь!!!"

Но вопреки желанию и возможности я неожиданно простила великовозрастного балбеса:

- Ладно. Если б не ты, они все равно меня бы нашли, рано или поздно. Нашли и убили. Теперь я это понимаю. И... спасибо тебе.

Тогда я еще не знала, но моя семья в полном составе ехала этим джипом в ближайшую больницу, а мой будущий муж, белый, как лист бумаги, сидел с забинтованным плечом и всю дорогу тянул за язык и пинал, заставляя меня рассказывать подробно о нашей семье, моей учебе и прочих житейских обстоятельствах, чтобы я не заметила, насколько ему худо.