Крыса, загнанная в угол

– Господа, – обратился он к коллегам, – я, считаю, что Родион Константинович, ввиду серьезности и беспрецедентности сложившейся ситуации имеет право знать больше, чем мы предполагали ему сообщить заранее! Вы согласны?

Россиянин и американец утвердительно кивнули. Полковник залез во внутренний карман пиджака, и вынул с него удостоверение, в кожаном переплете коричневого цвета и передал Роду.

– Родион, вот мой документ – ознакомьтесь, пожалуйста, и примите решение!

Попелюх взял в руки удостоверение. В глаза сразу бросилось фото Гончара в цивильном костюме. «Государственное Бюро Расследований» прочитал он тисненный золотом текст по верхнему канту. В графе «Должность» было указано: « Первый заместитель директора Государственного Бюро Расследований. Директор отдела специальных операций». Внизу документ был подписан лаконичной подписью Директора ГБР и заверен гербовой печатью. « – Вот вы какие, крайинские «фэбээровцы!» – подумал Род.

– Родион, вы знаете полномочия нашей организации. Покушение на президента выведено в особое производство. Я занимаюсь этим делом, и мои полномочия на территории нашей страны ничем не ограничены. Самою посильную помощь нам оказывает ЦРУ США, и, как не странно, ГРУ и ФСБ России.

Попелюх посмотрел на Петрова и Ковальчука.

– Вы правильно поняли, Родион! – заметил Гончар. – Теперь относительно обстановки вокруг ваших документов и «зачистки следов». Первое – вчера вечером убит в своей машине ваш начальник Полуян. Второе – сегодня ночью в Виннице от сердечного приступа умер доктор Жупанов. Все бумаги, связанные с ранением президента, исчезли. Третье – также этой ночью взломана база мобильного оператора и с нее вычистили все «логии» за последние четыре месяца. И четвертое – Темчинко, Савенюк усиленно ищут вашего друга Влада.

– Это зря! – опустив голову, заметил Родион. – У него ничего нет.

– Как нет?! – спросил Ковальчук. – Мы «слушали» машину Полуяна. И вы говорили Савенюку…

– Я блефовал! Мне надо было выиграть время! – начал оправдываться Род. – Но, пусть ищут! Влада нет в Крайине. И где он – я не знаю. Да, и не найдут они его. Он вылетел под другим именем и фамилией.

Обеспокоенно вмешался в разговор Петров:

– А ваши «облачные хранилища» со «сканами» документов – тоже блеф?!

– Нет-нет! Это все правда! – попытался успокоить, или, наоборот, растревожил собеседников Родион. – Копии существуют! И, рассылка запустится в 15 часов!

– Что нам надо сделать, что бы этого не произошло? – спросил Ковальчук.

– Надо найти оригиналы документов! – ответил Попелюх, и объяснил: – Там есть листок, на котором записаны пароли к «облакам». Я их зашифровал в одной из таблиц с «логами» – просто небыло времени запомнить. Но, я ничего не помню об этой ночи! Вы где меня нашли?

– В подвале «недостроя» на Львовской! – сообщил Гончар.

– На Львовской?! Странно… Почему на Львовской? Может я там и документы спрятал?! – начал размышлять Родион. Затем спросил: – Что вообще со мной происходит?

– Доктор Мария поставила вам диагноз – психогенная амнезия! – ответил Ковальчук. – Воздействие барбамила и амфитамина. Наркотики вызвали галлюцинации, и мозг, получив стресс, заблокировал события вчерашней ночи. Она говорит, что медикаментозное лечение вернет вам память. Но, на это надо время. А его у нас нет!

– Что можно сделать? – спросил Попелюх. Он видел, что у американца есть какие-то мысли по этому поводу, но он не решается их озвучить. Родион его подбодрил: – Питер, вы офицер такой организации, а стесняетесь озвучить решение проблемы! Давайте смелей! Вы же не предложите мне трепанацию?!

Ковальчук нажал кнопку на селекторной установке. Затем, вздохнув с облегчением, произнес:

– Мне, как говорят в России, отрадно, слышать, ваши шутки! – и, сразу же, успокоил и «обрадовал»: – Могу гарантировать – трепанации не будет. Все, что я вам сейчас предложу, может быть произведено только с вашего согласия!

В дверь кабинета легонько постучали.

– Войдите! – произнес Ковальчук на английском.

Вошла доктор Мария, такая же «обаятельная и привлекательная». Она улыбнулась, и каждому из находящихся в комнате мужчин показалось, что эта улыбка адресовалась только ему. Доктор, присев на предложенное ей кресло, приготовилась слушать.

– Мери! – на американский манер обратился Ковальчук к женщине. – Прошу вас, объяснить Родиону, что вы можете сделать, что бы вернуть ему память об этой ночи!

Мария обернулась всем корпусом к Родиону. Улыбка не покидала ее лица. С ней она обратилась к Роду:

– Родион Константинович, я – доктор медицины, практикующий психиатр и владею гипнозом. Я могу ввести вас в состояние гипнотического сна – и есть вероятность, что вы вспомните события прошедшей ночи. Но, вы должны полностью мне довериться! По другому – это не сработает! Вы согласны на это?

Попелюх слушал эту женщину и понимал, что он готов на все, что она попросит, и готов выполнить любое ее желание. Но, набравшись наглости, произнес:

– Я согласен, Мария. Но при одном условии!

– Какое ваше условие, Родион! – вскинула удивленно вверх брови женщина, впервые назвав его по имени без отчества.