Крыша мира. Карфаген

Но теперь равновесие было нарушено. Появлялись все новые и новые силы, и все они претендовали на истину в последней инстанции, на власть над умами и Карфагеном в целом. Теперь вот – Черные Святители со своим мутным учением, с ходу объявившие Змея кровным врагом. «Лестно, ничего не скажешь, – горько усмехнулся про себя посредник. – Только долго ли я протяну на тесных уровнях с такой популярностью?»

Пройдя извилистым коридором, очевидно, продолбленном прямо в перемычке между другими помещениями, они с барменом миновали развилку. Ушли влево и вскоре оказались в сводчатом зале, чем-то напоминавшем старинный винный погреб. Наверное, штабелями старых пластиковых бочонков и более свежих сосудов из обожженной глины. Видимо, это и было винный погреб – только пойло здесь хранилось более примитивное. Но не это вызывало удивление посредника.

– Погоди… – недоуменно произнес он. – Здесь же тупик!

После этих слов он потерял сознание.

Очнулся Змей от тупой боли в затылке. Инстинктивно дернулся – и понял, что тело начисто лишено подвижности. Огляделся – он был во все том же помещении, напоминавшем погреб. Только теперь сидел на дико неудобном стуле, накрепко примотанный к нему грубой веревкой. Кто-то не поленился привязать не только торс к спинке, но и каждую ногу к угловатым ножкам этого орудия пытки.

– Что за шутки? – в пустоту выкрикнул пленник. – Кто это сделал и какого, спрашивается, черта?

– А ты не понял?

Голос был знакомый, из-за спины вышел бармен, деловито вытиравший руки о мешковатые штаны. На Змея он даже не смотрел, копаясь в ящиках, позвякивая какими-то банками, коробками – словно ничего особенного не происходило. Посредника посетило чувство нереальности происходящего. Ведь этот человек только что его спасал! Или…

– Эй, любезный! – позвал пленник. – Я вам не очень мешаю?

– Ничего, не мешаешь, – не оборачиваясь, глухо буркнул бармен.

Создавалось ощущение, что он и сам не рад тому, что натворил, и теперь испытывает неловкость от всей этой ситуации. От этого, однако, не становилось легче. Змей заерзал на своем сиденье, пытаясь ослабить путы.

– Даже не думай, – проворчал бармен, неохотно поворачиваясь в его сторону. Встал, сложив руки на груди, глядя угрюмо, исподлобья. – Я умею обращаться с узлами. Не вырвешься.

– Зачем все это? На мясо меня собираешься перекрутить?

– Для этого не нужно было бы связывать.

– Погоди… Надеюсь, ты не извращенец?

Бармен дернулся в его сторону, сжимая кулаки и изображая на лице праведное возмущение. Змею оставалось лишь скалиться в ответ.

– Ну, давай, ударь беззащитного, – продолжая ухмыляться, бросил посредник. – Я знаю, тебе это по силам – удар в спину от тебя я уже получил. Что дальше – пытки?

Агрессия бармена как-то мигом сдулась. На маньяка он и вправду не был похож. Впрочем, на простачка и слабака – тоже.

– Сиди, не дергайся, – проворчал он. – Я тебя и пальцем не трону. Если глупить не станешь.

– Ну-ну. Так что тебе от меня нужно? – Догадка пришла мгновенно: – Продать меня хочешь?

По выражению лица своего пленителя он понял, что попал в точку.

– Ничего личного, чисто бизнес, – сказал бармен. Даже плечом виновато дернул. – Ты же посредником у неприкасаемых был, должен меня понять. И без того в последнее время выручка заведения падает, я то и дело в убытках. Но после сегодняшнего разгрома я, считай, разорен.

– А я тут при чем?

– Ты это серьезно? – Бармен приблизил к нему пухлое лицо, теперь перекошенное злобой. – А из-за кого случился весь этот бардак? Из-за Видящего! То есть из-за тебя, твою мать.

– Зря ты так про мою маму, – глухо сказал Змей.

– Ничего, потерпишь. Ты должен ценить мою сдержанность: я долго не выдавал тебя и наливал в кредит. Но всему приходит конец.

– Думаешь, ты исключение?

– Тебя я, по крайней мере, переживу.

– Невелико достижение. А как ты переживешь хаос? Тотальную задницу, которая скоро обрушится прямо на твою тупую башку? Что таращишься? Не знаешь, к чему все идет? Вольфрам падает в цене, скоро люди начнут убивать друг друга за еду. Слышал, что говорят про надвигающийся конец Карфагена?

– Что ты несешь…

– Вот ты продашь меня, как последняя гнида. А что с тридцатью сребрениками делать будешь? В могилу с собой утащишь?

– Заткнись!

– Лучше отпусти меня. Обещаю: не стану тебя наказывать. Войду в твое бедственное положение.

Бармен нервно рассмеялся:

– Я понимаю – тебя считают каким-то особенным. Мол, ты видишь будущее и все такое. Но говорят, свое собственное будущее даже такие пророки видеть не могут. Так что я, и только я, решу, что с тобой будет дальше.

– Ты прав, я не вижу своего будущего, – медленно произнес Змей. – Зато вижу твое.

Бармен поежился, сделал предупреждающий жест, но посредник продолжил:

– Тебя найдут на помойке, с перерезанным горлом. И знаешь почему? Ты занялся не своим делом. Тебе бы столики починить да цену на бухло скинуть, а ты взялся заложников захватывать…

Продолжить он не смог: ковбой схватил с пола грязную тряпку и принялся яростно запихивать ему в рот, бормоча: