Крыша мира. Карфаген

Игнат странно поглядел на него, но ответил спокойно:

– Это же проходчики. У них у всех противогазы – на случай выхода метана или что там у них. Да и не хотел никто стрелять в людей – только потому, что Директория хочет заткнуть глотки всем несогласным.

– Я вообще не понимаю, на что рассчитывает Директория, – задумчиво сказал Мориц. – Если они ослабят контроль и все взорвется – их же все равно достанут. Выковыряют из их каменного панциря. Это же очевидно: голодная толпа будет искать сытых, чтобы разорвать их на куски. И их ничто не остановит.

– Учитывая, что у бунтарей отличный опыт бурения любых стен и самых твердых пород, – усмехнулся Змей. – Такое ощущение, что власти просто сошли с ума. Бывал я там, видел…

Он замолчал, чтобы не сболтнуть лишнего.

– Они не сошли с ума, – сухо сказал Игнат. – У них есть план на случай крайней необходимости. Когда назад отступать станет уже некуда.

– Любопытно, – проговорил Мориц. – И что за план?

– В чем именно он заключается, не знаю. Услышал случайно, во время учений на предмет масштабных беспорядков. Они называют его «вариантом Судного дня»…

Игнат едва не налетел на шедшего впереди Змея. Тот остановился как вкопанный и вытаращился на товарища. Словно решил, что ослышался.

– Как ты сказал? «Вариант последнего дня»?

– «Судного дня». По крайней мере, я так услышал. Командир с интендантом шушукался. У нас все подозревали, что интендант – стукач руководства. А тут вроде насел на командира конкретно, чего-то требовал от него, угрожал даже. Оба чего-то суетились, нервничали. В общем, ослабили бдительность. Не знали, что в помещении еще и я нахожусь – случайно зашел в «оружейку». И раз стали вслух говорить об этом, значит, вариант Судного дня действительно готовы применить – что бы это ни значило.

– Не нравятся мне эти разговоры – о Судном дне, о том, как все готовятся к чему-то, о чем боятся даже говорить вслух, – сказала Тана, до этого слушавшая настороженно и молча. – Звучит… Как приговор.

– Приговор… – проговорил Змей. – Не могут же вынести приговор целому городу!

– Еще как могут, – заметил Игнат. – Они же живут в своем замкнутом мирке, считают себя небожителями. На основную массу им просто плевать.

– Что скажешь, Пшик? – позвал Змей. – Ты же один из них.

– Я уже не один из них, – бледно отозвался бывший советник. – Потому что я не хочу быть одним из них…

– Так что ты знаешь о плане Судного дня?

– Я не знаю… – вжав голову в плечи, забормотал тот. – Я ничего не знаю. Я просто маленький человек, я никто, я ноль без палочки. Я пшик…

Змей молча переглянулся с Таной. Определенно, их странный проводник что-то знал. Но добиться от него больше ничего не удалось. Пытать его тоже не имело смысла – это могло кончиться очередной бесполезной истерикой. Или, чего доброго, у этого чудака окончательно поехала бы крыша. А что бывает, когда безумие соседствует с оружием, они видели на примере погибших бойцов.

Спросить можно было и позже. Для того, чтобы бояться за Карфаген, туда надо было хотя бы вернуться.

– Может, это они и имеют в виду? – задумчиво протянул Мориц. – Когда говорят про апокалипсис, про то, что Карфагену скоро крышка? Каждый о чем-то слышал, что-то подозревает, но ни у кого нет всей полноты картины.

– Если это так, то я понимаю людей, готовых растерзать руководство, – мрачно сказала Тана. – Если надо, я сама буду вышибать из-под них табуретки, когда их начнут вешать.

– Я не верю, что ты настолько кровожадна, – сказал Змей.

– Просто ты не вырос на грязных уровнях и не знаешь, чего мне стоило оттуда вырваться, – со злостью сказала девушка. – Жалеть всяких уродов, сосущих людскую кровь, я просто не в состоянии. Если они и дальше будут людей мучить – пусть лучше сдохнут!

– А Пшик-то у нас не дурак, – заметил Змей. – Вовремя из Директории свинтил.

Тот не ответил на эту колкость. Лишь сильнее втянул голову в плечи. Змей усмехнулся, присел у журчащего потока, зачерпнул воды, поднес к пересохшим губам.

– И все-таки я не понимаю, что может Директория сделать с целым городом? Не реактор же взорвет, ей-богу. Самим-то тоже, поди, жить охота… А, черт!

Коснувшись губами воды, он мгновенно сплюнул, инстинктивно разжал ладонь. Меж пальцев побежала неприятно знакомая черная жидкость.

– Черная вода… – пробормотал Змей. Повысил голос: – Не пейте из речки! Слышите?!

– Откуда здесь черная вода? – склонившись над безобидно журчащим потоком, проговорила Тана. – Полчаса назад набирали фляги, я пила. И живая, как видишь.

– Наверное, какой-то приток, – предположил Мориц. – В любом случае, если мы продолжим спуск, воды уже будет негде набрать.