Крысиная башня

— Если бы мы раньше его нашли, — сказал человек, — можно было бы спасти. Доктор так сказал. От кровопо-тери он умер. Время все решало. Если бы раньше…

Потом и этот разговор стерся из детской памяти.

7

Пиха проснулся, но долго еще сидел на подоконнике, не открывая глаз. Он приходил в себя после того, что удалось вспомнить. В его жизни многое в этот момент изменилось. Все, что он делал раньше, было подчинено интуитивному следованию за своим счастьем, которое соединялось почему-то с образом мертвого человека. Теперь же он не чувствовал, а точно знал, что с ним происходит.

Оказалось, мертвец не хотел от него никаких жертв — он просто ждал, чтобы его вспомнили, а Пиха пытался оживить память, прикасаясь к мертвым телам других людей, но ничего не получалось. И вот пришла какая-то девочка и решила проблему легко и просто, словно открыла детскую шкатулку.

Пихе больше не нужно было никого убивать, он мог ехать домой. Рука его нащупала спрятанный под курткой и бесполезный теперь пистолет.

— Ты возьмешь ключ и останешься в подъезде, — сказал Боре хозяин, отправляя его сюда, — но не войдешь в квартиру и не убьешь ее, пока я не скажу. Ты меня понял?

— Понял, — неохотно ответил Пиха.

— Нет, ты меня не понял. Ни в коем случае не убивай ее, пока я не скажу, слышал?

— Ну слышал.

— Без ну! От того, насколько хорошо ты выполнишь свою работу, будет зависеть наше будущее! Ты, например, можешь пойти в тюрьму.

— Почему? — Пиха удивленно моргнул и впервые за разговор отвлекся от мыслей о предстоящем убийстве.

— Потому что ты испортишь мне игру, и я с радостью сдам тебя полиции — а тебя ищут за соучастие в убийствах. К тому же за нее будут мстить. Если ты убьешь, ее мужчина доберется до меня, а потом и до тебя. Так что — только в самом крайнем случае, если терять нам будет уже нечего.

Пиха вспоминал этот разговор и вдруг обнаружил, что снова спит. Во сне он был на мельнице, его голова лежала на коленях у девочки, она гладила его лоб своей тонкой прохладной ладонью.

Луна по-прежнему ярко светила сквозь щели. Маленькая ундина хорошо видела отвратительное лицо голема. Он шумно выдохнул — через ноздри, как лошадь, — и попытался встать, но Нина придержала его голову, стала баюкать и гладить. Мертвецы отступили от нее, сторонясь голема, теснились по углам, не решаясь подлететь ближе, и она наслаждалась временной свободой. «С Мельником, — думала Нина, — будет еще лучше. Он прогонит их навсегда — самый сильный, самый красивый, самый умный. Нужно только, чтобы он перестал любить ту, другую».

Она наклонилась к голему и прошептала:

— Тебе хорошо?

Он выдавил в ответ странный звук, нечто среднее между мычанием и стоном, и потянулся к ней подбородком.

— Хорошо, — кивнула она. — Ты помнишь, что я для тебя сделала?

Его глаза смотрели на нее неотрывно. Тонкая серая рука с пальцами без ногтей потянулась вверх и царапнула ундину по плечу. Это было неуверенное, непривычное голему, но все же ласковое движение.

— Помнишь, — кивнула ундина. — Понимаешь, мне хотелось бы сделать это просто так, но мне тоже нужна твоя помощь. Ты поможешь?

Голем ждал, преданно глядя ей в глаза.

— Ты сделаешь все, о чем я попрошу?

Он прижался к ней всем телом и задрожал.

— Все что угодно?

Нетерпеливый стон раздался из расщелины его рта.

— Ты ведь можешь убить ее? Ты знаешь, как это сделать?

Ледяная тишина повисла в воздухе. Ундина закрыла глаза, прислонилась спиной к холодному жернову, положила ладони голему на лицо и сказала:

— Тогда иди и убей.

Эпизод двенадцатый ФИНАЛ

1

Полина медленно привыкала к Кириллу: к его длинным ботинкам, пятки которых торчали с полочки в прихожей; к тому, что в ванную теперь можно попасть не всегда, когда хочется; к тому, что грязная посуда больше не копится в раковине, а исчезает, не успев появиться; что в квартире стало прохладнее и свежее, потому что он каждый раз застенчиво спрашивает, нельзя ли открыть окно. Кирилла невыразимо трогало то старание, с которым Полина пыталась привыкнуть к его присутствию. Ради него никто и никогда еще не прикладывал таких усилий.

В результате между ними возникли хрупкие, как хрусталь, отношения, в которых каждый старался щадить чувства другого. Они относились друг к другу так, как относятся к ветхим и ценным музейным вещам, и старались не думать о том, что будет дальше.

Как ни странно, в этих отношениях именно Саша была тем, что добавляло им стабильности. Беспокоясь за близкого человека, Полина принимала помощь, которую Кирилл предлагал, и он чувствовал себя сильным и нужным.

Звонок Мельника застал их в гостях у Саши: она позвала их, испугавшись того, что ее родители внезапно исчезли. Днем она легла поспать, а проснувшись, обнаружила, что их нет дома. Телефоны их были отключены.

— Ты уверена, что с родителями все в порядке? — спросил Кирилл, с тревогой вглядываясь в ее осунувшееся лицо.

— Я уверена, что с ними все в порядке, — нервно сказала Саша, — мне просто стало как-то не по себе.

— Уверена? Ты что, смотрела платки? — испуганно спросила Полина.