Крысиная башня-2

Вблизи по сути оно развалинами и выглядело: высокие окна заложены серыми брусками пенобетона, с отдушинами — то ли для некоторого освещения внутри, а скорее для вентиляции; стены не просто старые, а очень старые; с местами выкрошившимся кирпичом, так, что кирпичная кладка походила на соты: выеденный временем и ветром кирпич и почему-то сохранившийся раствор образовывали клетки; и казалось, что стены держатся кое-где не на кирпиче, ржавой пылью осыпавшемся со стен, а только на этом вот растворе, оказавшемся прочнее не только кирпича, но и современного бетона. Из стен же кое-где, из щелей и проломов, торчали ветки настоящих кустов и молодых чахлых деревцев — природа отчаянно отбивала у человека прежде им захваченное; рушила, перемалывала ветрами и дождями стены, карабкалась семенами растений на крышу. Летом, наверное, тут очень живописно: эти, ещё крепкие, даже местами под крышей, руины — и идущая на штурм буйная зелень.

Наверное, лет через десять-пятнадцать так же будет выглядеть и Оршанск, и Мувск — если в них не вернутся жители, если вновь не восстановится цивилизация! — подумала она.

Впрочем, тут она не для того, чтобы любоваться развалинами; нужно переночевать — и утром снова в путь.

Спешившись, держа Орлика в поводу, она пошла вдоль здания, ища вход. Он тут же и нашёлся, — но за решёткой, грубо, на крепко и во многих местах примотанной толстенной проволокой. Ну, не один же вход в таком большом здании, должны быть ещё, — она двинулась было дальше и уже прошла было несколько шагов, когда её негромко окликнули:

— Гражданочка!.. Эй, гражданочка. Вы вход ищете? Так я подскажу…

Она резко обернулась, — вот уж никак не ожидала встретить тут людей. Да ещё столь вежливых: «- Гражданочка!.». Скорее можно было ожидать выстрела в спину.

Из-за решётки виднелось лицо, и рука в рукавице, ухватившаяся за решётку изнутри.

Нет, судя по всему, прямой опасности нет… Она расслабила руку, готовую рвануть обрез из-под куртки; и вернулась, подошла ближе.

На неё с живейшим интересом смотрел из-за решётки пожилой мужчина, лет шестидесяти, с изрезанным морщинами лицом, одетый как бомж, в потрёпанное пальто, но с явными признаками интеллекта и без обычной у бомжей мутности во взгляде, проистекающей от постоянного употребления низкокачественного алкоголя и его суррогатов. Присутствовали даже тонкие очки, придававшие ему некий «профессорский» вид.

— Нечасто приходится здесь встретить столь приятную даму, да ещё представителя кавалерии, кавалерист-девицу, так сказать! — приветливо улыбаясь, явно стараясь не напугать и произвести хорошее впечатление, произнёс незнакомец, — Ищете приюта и укрытия на ночь, я правильно понимаю? Я помогу вам…

— Здравствуйте. — Гузель решила быть вежливой в ответ на вежливость. Вот неожиданная встреча! Чего ему тут надо — в старых руинах-то, это же так далеко от города!..

— Да, я думала переночевать, вот, с Орликом… я не ожидала, что тут уже занято.

— Ну что вы, что вы! — незнакомец заулыбался опять, — Ну как уж «занято»? Место найдётся, конечно же! Тем более всего-то на ночь. И место у костра, и покушать, если голодны. Вы не пугайтесь, юная леди, мы тут не опасны. Вы… вот, обойдите вокруг, — там, вот с той стороны, за аркадами… это такие проёмы, перекрытые арками, вы увидите — там есть отпертая дверь. Мы через неё в основном ходим, чтобы не наследить с внешней стороны. Вот, вы туда подходите, — я вас встречу.

«Мы…» Значит незнакомец тут не один, — это настораживало. В то же время он действительно не производил впечатление опасного; да и уже смеркалось — не в лесу же ночевать? Нет, конечно, можно и в лесу, — но зачем, если здесь есть крыша над головой. «Хозяева»? Ну что ж, придётся познакомиться. Трудно рассчитывать, что в этом путешествии из отдалённой деревни к «центру цивилизации», к Оршанску, ей не придётся контактировать с людьми. Нужно вновь учиться — одичала там, в общине-то, всё одни и те же лица… В конце концов есть оружие.

Она обошла здание и действительно нашла проход: такую же широкую дверь, но с выломанной и поставленной рядом решёткой. Около входа было натоптано — тут явно жили или часто бывали люди.

Незнакомец уже ждал её.

— Проходите, проходите… Тут и для коня место найдётся, а как же! Весь дом в нашем, а теперь и в вашем распоряжении! Меня, кстати, зовут Роб, если полностью — Робеспьер!

— Робеспьер?? — с недоумением переспросила Гузель. Вот чего-чего, а Робеспьера она, несмотря на свои крайне поверхностные знания в истории, встретить тут не ожидала.

— … Хм вы ведь знаете — прежняя жизнь кончилась, а с ней и прежние отношения, символизируемые именами. Как у индейцев Чили, каждый этап жизни человека знаменуется новым именем, вот и я решил… Я ведь в прошлом некоторым образом специалист по Средней Европе, по Франции, по наполеоновскому периоду, и Робеспьер мой любимый исторический деятель. Да. Робеспьер; или кратко — Роб. Для друзей, какими мы с вами, несомненно станем. Проходите. Познакомимся.

Ну что ж… Поправив под курткой обрез; и незаметно спрятав нож в рукав, она шагнула в дверной проём.

* * *