Крысиная башня-2

Хотон пожал плечами:

— Судя по всему так и есть. Они о ней отзываются все: «крутая». Не одним определением, но по сути точно так. Говорят, ей пришить кого-нибудь нет проблем…

— Да ладно?.. — усомнился Борис Андреевич, — Прям-таки? Такой вот Синий Чулок? Амазонка и всё такое?

— Насчёт чулков и амазонки я не знаю… — отпёрся, чтобы опять не поймали на необразованности, Хотон, — Но что в боестолкновениях, говорят, участвовала наравне — это да. Они по пути на какую-то сбродную АСО-шную часть набрели, — вырезали их, повыбили; у них и оружие взяли. Эта Сталкерша — наравне, я же говорю. Был у неё обрез какой-то, вот с обреза, двоих… Сейчас с автоматом, как все. И, вроде как, умеет. Обучалась где-то, что ли.

— Да, занятный персонаж! — согласился Борис Андреевич, — Кого только тут не встретишь! На «первые роли» не претендует, нет? В бандерши не лезет? Занятно. Ты приглядись к ней повнимательней, потом мне доложишь.

— Слушаюсь.

— Вот… — Борис Андреевич уже совсем доброжелательно кивнул. Нет, понятно, что подхалимничает, сука, со своим «слушаюсь»: ведь и сам не военный нихера, и знает что староста не служил; и не прямой ему начальник — а туда же: «Слушаюсь!» Понимает, гнида тыловая, что чем «начальник» дальше от армии, тем приятней ему, когда к нему «по-военному», со «слушаюсь!» и «разрешите выполнять?» В понимании психологии не откажешь мерзавцу… Вижу его насквозь — а всё одно приятно. Ну, пусть…

— Чо там ещё? По твоей политической части?

Хотон косо глянул на едва начатую тарелку со жратвой, сглотнул, но перечить не осмелился; доклад, а вернее донос, — продолжил:

— По политической… Народ пашет на копке траншей. Григорий Пантелеевич… — косо глянул на старосту, продолжать ли; всё ж-таки тот свой, а тут его препарируем… Борис Андреевич разрешающе кивнул, — чужих нет, а ему и про Гришку с чужих слов услышать полезно, с чужой оценки, — Григорий Пантелеевич как с цепи сорвался! Гонит всех в работу… Вкалывают в две смены; бойцы его — тоже. Обустраивают позиции. Так что «пригорок» сейчас в плотном оцеплении — никто не вырвется! Поклялся прилюдно, что перевешает всех там, когда пригорок возьмёт… возьмём. Народ валится от усталости — но не бухтит, нет. Показательно избил этого, зятя вашего бывшего председателя, когда тот от усталости заснул прямо в окопе. Чуть не до смерти. Остальные трудятся, хы. Мундель-Усадчий им политинформации читает в перерывах, накачивает, это, ненавистью.

Борис Андреевич покивал одобрительно, намазывая горчичку на исходящую паром консервированную сосиску, — недавно пришёл «продуктовый обоз» с Никоновки; но не для всех, не для всех, конечно же. «Народ» должен жрать баланду из капусты и топинамбура, — злее работать будут.

— Понятно, что «дожать» общину необходимо! — стал выкладывать и свои соображения Хотон, — Чтобы не потерять престиж. Собственно, тут, в Озерье, сейчас решается судьба района. Нельзя их оставить «просто так», — завтра другие сёла взбунтуются. Нужно показательно покарать!.. Кстати! Вот эта вот самая Сталкерша, что я вам говорил, она вполне в каратели годится!

— Ну-ка, ну-ка, интересно…

— Они, когда тех АСО-шников прищучили… — Борис Андреевич внимательно взглянул на Хотона. Ну ты поглянь, как ситуация людей меняет! Ведь прибыл сюда с мандатом от Регионов, и поначалу горло и рубаху рвал за АСО, за «Регионы», за всякую муйню типа регионского патриотизма; а смотри-как как быстро ситуацию просёк, переобулся, так сказать, в прыжке: для него уже и «бойцы Регионов» всего-то «АСО-шники», не больше; которых «прищучили». Нюх по ветру держит, да; быстро прочувствовал ситуацию…

— …то надо было кончать живых ещё. Добивать, то есть. Ну, они, хоть и мужчины, но как-то поначалу менжевались, — раненых и сдавшихся-то как бы… А эта, Сталкерша, без всяких сомнений, — взяла автомат и… всех! Это мне один из ихних рассказал. Они так поначалу даже охренели. И между собой зовут её с тех пор не Сталкерша, а Чума. Вот.

— Ну, это понятно… — благожелательно, жуя сосиску, покивал Борис Андреич, — Баба решила показать, что у ей есть яйца. Чтоб мужики прониклись к ней, значит, уважением; и не позволяли вольностей. Это ведь такое дело: чтоб баба в мужском коллективе была на равных, ей нужно мужиком быть в разы больше, чем им самим. А для этого зверство самое подходящее дело. Бабы — они вообще, до зверства вполне подходящие… создания. «Вспороть им чрево, и влить туда свинец!.». — на это они вполне способные. Одобряю. Как ты говоришь? — не бедствовала, но сама к банде пристала? Показательно. Значит натура такая. Будем иметь ввиду. Ты её отправь туда, где Мэгги жила, знаешь? Там комнатка отдельная. Пусть ей освободят; а бойцы — в большой. Этих, «владельцев» — в сени. Или куда уж сами решат.

Хотон покивал; демонстративно что-то пометил в блокнотике карандашиком. Продолжил: