Крысиная башня-2

Вовчик тряхнул головой, опять отгоняя неприятные мысли; усмехнувшись, продолжил:

— Меня мама воспитывала… У нас, знаете, хоть отопление от котельной и было, но в доме ещё и дровяная печка была. Как у всех — отделение в сарайке во дворе, где дрова лежали. Дрова, кстати, заказывали — их привозили, чурбаками, потом мужчины сами во дворе их кололи — интересно смотреть! Я с тех времён много чего умею. Даже как свинью разделывать — в то время видел! Или там кроликов… А ты, Серёга, умеешь дрова колоть?

— Спрашиваешь! — важно ответил Сергей. А что, умею же! — подумал он про себя. — Хоть и не с чурбаков, а так-то в Башне сколько приходилось полы на топливо выламывать, пилить, потом раскалывать на полешки! Так что наверняка умею!

— Вот. Многие не умеют. Я тут насмотрелся, как эти, которые у Хрона сейчас в дружине, мувский молодняк, как они пытаются дрова колоть — это смех один! Ничо не умеют…

— А что ты вспомнил? — вернул его к повествованию о нелёгком детстве Бабах.

— Про дрова-то? Ну вот, они у нас были, в сарайке сложенные — мама кому-то платила, чтоб накололи. Но они длинные были. Так меня мама посылала их пополам рубить, и домой носить. Я малой ещё был, топор тяжёлый, тупой как… как Витька Хронов и его уроды. Я полешко ставил наискосок между чурбаком и стенкой сарая, и, по сути, не рубил, а ломал их пополам этим тупым топором… Тоже — навык! Как-то, помню, мама меня поздно вечером за дровами послала. А темно уже! — хоть сарай недалеко, а всё равно страшно ночью-то; я ещё тогда Гоголя читал, Вия — представляете! Я маме говорю: давай завтра, — а она нет, сейчас! Короче, заставила меня. Я фонарик взял, пошёл… Страаашно! Во дворе темно. Фонариком в сторону поведёшь — кажется, что кто-то в темноту, за углы шмыгнул! Очень страшно было! Сарай открыл, набрал дров — у меня там был запас наколотых, вернее, наломанных, — хы, я ж запасливый! — иду, а спиной повернуться страшно — вдруг та темнота сзади напрыгнет! Сердце колотится! К подъезду подхожу — а там мама стоит, и у самой всё лицо в слезах… Я ей говорю — чо ты, мам? А она — ничего, ничего, это я так! Со мной-то не пошла, меня одного отправила. Это я уже потом, намного позже, понял, что она меня так воспитывала тогда — раз отца не было. Но я тот поход за дровами ночью надолго запомнил! Эту темноту за спиной, откуда, кажется, кто-то может напрыгнуть!..

Все покивали, и Сергей тоже — да-да, мол, воспитание, оно… Толик насмешливо хмыкнул, со значением посмотрел на него, но ничего не сказал ему; а Вовчику:

— Хорь, а вот Катька твоя рассказывала, что ты в деревне баньку подорвал. Говорит, фейерверк был ещё тот — поменьше, конечно, чем когда вы бензовоз грохнули, но тоже ничего. Какой-то самоделкой? Тебя учил кто-то? Ты ж, говорят, на бухгалтера-аудитора учился, никак не на спецнзовца; как так, а?

Вовчик отложил было опять взятый сапожок, с которого настроился было срезать ножом остатки наплавленной пластмассы; и недоумённо воззрился на Толика:

— Чего это она «моя»?

— Кто? — не понял Толик.

— Ну, Катя. Ты говоришь — «твоя Катька» рассказывала, — чего бы вдруг моя, кто тебе сказал?..

— А, это? — сообразил Толик, — Так что там кому-то что-то говорить, — и так видно!

— Что? Видно?

— Ну, как она на тебя смотрит. Когда ты на неё не смотришь, хы. Я думаю, это всем видно. Вот и говорю: твоя.

— Видно, видно… И ничего не видно! — буркнул Вовчик, — «Всем вокруг видно», ага. Мне вот что-то нефига не видно! Так что никакая он не «моя». А сама по себе.

— Да ладно, ладно, что ты! — сдал назад Толик, — Я же не настаиваю; так, к слову пришлось. Не твоя так не твоя. Не возражаю, хы.

— Это… — тут же нахмурился Вовчик, — А чего ты с ней про меня разговаривал? В каком контексте? Где? Что она ещё говорила?

— Хы! — Толик только фыркнул, а прислушивавшиеся к разговору Сергей и Бабах откровенно рассмеялись, — всё относительно Вовчика и с его отношений с Катериной было понятно.

— Да не грузись, братан! — заверил его Толик, — Никаких шуры-муры, ты чо! Были этот раз на вашем эн пэ, на колокольне то есть; её менял; опять же, надо следить за обстановкой — вот она и показывала, что у вас в Озерье где. В том числе и твой дом бывший. И где банька была. А ты чо подумал? Расслабься, чувак! Меня тут больше ваша Верочка клеит, если честно.

— Я и не напрягаюсь! — отпёрся тут же Вовчик, — Это я так… для информации.

— И для контроля! — поддакнул Бабах, — Мало ли што! Контроль в энтом деле первое дело! Я пожил — я знаю!

Все опять захихикали; а Вовчик, неожиданно для себя самого почувствовав, что краснеет, поспешил спрыгнуть с темы на первоначальный вопрос: