Крысиные гонки

— Да! Хоть чо-то на кармане! А то… совсем никак! А я ж понимаю!.. Ну и что что нельзя?? Мы, чай, не юрысты какие! Шварк в харю — и свободен! Патроны дореформенные, от АКБС-а, с надкалиберным шаром — теперь таких не делают, сблизи мало не покажется! — продолжал разоряться Роман.

— Рома. А как вы собираетесь здесь жить? Ну, с жильём понятно — здесь, вселение и всё такое, — перевёл разговор Владимир, — А вообще? В коммуну? Или огород расширять — копать? Про продналог Уполномоченный ведь сказал вам?

Рома оглушительно захохотал, так, что заколыхалось брюхо и неодобрительно уставилась на него жена:

— Да вы чо, пацаны! Ща, я буду кверху жопом на огороде ковыряться, да-вы-что??

— А как тогда?

— Купим! Хули вы переживаете?? Я чо, тут бедным родственником отсвечиваю? Вы чо, пацаны; не сцыте за Романа, всё будет пучком!!

— Как? Купите?

— За деньги, пацаны, за деньги!! А вы что думали? Что Рома с голым жопом из Мувска уехал?.. Всё пучком, пацаны, не ссыте!

Коммерсант почему-то проникся доверием к парням. Как он заявил после третьей бутылки, несмотря на шикание тоже подвыпившей жены «- Я, пацаны, в людях разбираюсь! — иначе не имел бы чо имею! И вам, я вижу, доверять можно!»

Из дальнейшего разглагольствования подвыпившего коммерсанта перед «деревенскими пацанами», как, ничтоже сумнящеся, Рома определил и Вовку и Вовчика, следовало, что Рома, Роман Александрович, — оч-ч-чень не простой перец в околокоммерческих кругах Мувска — как он, собственно, и отрекомендовал себя сам. Сферы его «деловых интересов» были широки и разнообразны: от поставки китайского шмотья на мувские рынки до контрафактного производства лекарств и даже зубной пасты в «подвальных цехах» («- Там доля, только доля, пацаны, а вообще тема золотая!»), от содержания сети ларьков по приготовлению и торговле шаурмой сомнительного происхождения до торговли самодельными же («В гараже варганим, в гараже! Там и станок, и термичка даже… Не, какая ТО, ты чо?? Чисто чтоб чёрные были, как после термообработки, не больше!») автозапчастями. И даже вплоть до «интернет-проектов», как он гордо поведал:

— Да, пацаны, нужно идти в ногу со временем! Есть у меня сайт… Был. По трудоустройству. Ну, один спец мне за вменяемую денежку его состряпал и раскрутил. Рекламу там везде развесил, объявы — что «через наш сайт вы гарантированно найдёте высокооплачиваемую работу!» «Гарантированно» — въезжаешь? А кризис же! Всем надо! Размещение анкеты — бесплатно, но чтобы в первой странице резюме быть надо башлять. Пиисят бакинских, хы. И — лохи башляют; и им даже «запросы от компаний» приходят — специальный скин генерирует, ха-ха! А они знай башляют, думают вот-вот! А там реальных работодателей-то и небыло почти! Хорошее дело. Было. Но как интернет лёг…

Владимир, слушая его, старался брезгливо не морщиться — такого рода «бизнес» он презирал, считал недостойным коммерсанта; он был уверен, что его отец, случись бы ему встретиться с этим «Ромой», побрезговал бы здороваться с ним за руку… а теперь с этим козлом в одном доме жить… Но Рома ничего не замечал:

— … с деццтва у меня тяга к коммерции, с деццтва! Всегда при бабле был! Три привода в ментовку за фарцу — иконы иностранцам сбывал! Выкручивался — везде ведь тоже люди и тоже кушать хотят, ха-ха! Насчёт икон… особенно одну помню: старуха с соседнего дома, уж такая набожная была… мне её в церкви показали. Я к ней. «Бабушка, говорю, я в Бога уверовал… а иконки, чтобы боженьке молиться у меня нету… Поможете?..» — он оглушительно захохотал.

— И выпросил у старухенции самую старую икону — прикинь, Николай Чудотворец, 18-го века! Почти за штуку зелени ушла! — он вкусно причмокнул и потянулся вилкой за шпротами.

Вовчик переглянулся с Владимиром и вспомнил про настоятеля храма, благочинного Отца Андрея… Недавно, когда забирали у него полмешка цемента, выяснилось в непринуждённом с ним разговоре, что Отец Андрей, оказывается в прошлом выпускник мувского Политеха, в юности неслабо занимался боксом, имел КМС-а, и в общем, человек по жизни довольно вспыльчивый… Вовчик подумал, что слышь этот разговор Отец Андрей, не ровен час, и зашиб бы предприимчивого деятеля распятием или чем там под руку подвернулось бы… Он улыбнулся.

А Рома продолжал: