Крысолюд

Опираясь на руки, встал. Обратил внимание, что наросты на тыльной стороне стали более выраженными, когти стали более… Более лоснящимися, что ли. Они так переливались в полутьме, каким-то перламутровым отливом. Да и зрение стало более объёмным, цветным. Галлюцинации наверное, решил я, от голода. И немудрено — рёбра выпирали так, что казалось будто скелет обтянули сухой кожей. Да ещё грязный мех клочьями торчит… Что за чудовище!

И я, получив сил от насекомых, пошёл искать выход, веря, что он где-то впереди. Мне пришлось преодолеть несколько небольших завалов, а также малых залов, где среди сталагмитов убил двух кислотников. Одну тварь придавил камнем, тогда как вторую, совсем небольшую, удалось раздавить самому, просто прыгнув на неё сверху. Этим я обеспечил себе на какое-то время пропитание. Брезгливость даже не просыпалась — чтобы не сдохнуть, я мог сожрать, видимо, что угодно.

На какое-то время остановился у маленького проточного озерца, где напился и немного выспался. И здесь же заметил следы того, что кто-то из разумных здесь регулярно бывал — следы костров, ветки, какие-то узоры на стенах, выполненные угольком.

Недолгий путь под сводами и вот он, долгожданный выход. Не слишком большой лаз, вскарабкавшись по которому оказался на открытом и просторном месте, на одной вершин крохотной каменной гряды, с расстилающимися вокруг лесами. Налетевший порыв порыв ветра чуть не сбил с ног, пришлось присесть за камушек. Но не только ветер был виноват в том, что захотелось присесть. Просторы. Огромные просторы! Это вызывало панику, необъяснимую, иррациональную панику. Хотелось прижаться пузом к земле, слиться цветом с камнями, чтобы никто не заметил меня.

— Это же сколько тут всего… Сколько всего может водиться…

Глаза не болели, в силу того, что небо было затянуто тучами и было непонятно, то ли вечер, то ли утро. И потому можно было окинуть взглядом виды. Горизонт не было видно почти ни в одной из сторон, из-за идущих дождей. Но кое-где можно было разглядеть серебряные блюдца озёр. С одной из сторон он заметил вроде как чистые от леса прямоугольники возделанных полей и небольшие домики. Больше ничего не было видно, но уходить он спешил.

Сидя у камня, он вдыхал резкий запах леса, травы, той грозовой свежести, что нёс ему ветер, он отдыхал. Отдыхал от тех мрачных днях, которые провёл в подземельях и надеялся что здесь сможет найти ответы о том, кто он и вернется в ту размеренную и наверняка спокойную жизнь, которую он вёл ранее. Даже если это его не родной облик, то и с ним наверняка можно будет что-то сделать. Ужасы позади, уверял я себя, впереди новая жизнь! Главное найти какой-нибудь город, а там он сможет объяснить всё что с ним произошло. И ему помогут, наверняка! Правда надо подумать, что дать им взамен, но он в случае если потребуют плату — отработает. Надо верить.

Начавший покрапывать дождик принёс ещё большую свежесть. Подставив свою морду под мелкие капельки, он постепенно привыкал к открывшимся пространствам. Подняться и идти дальше исследовать этот неизвестный для него мир (или известный, но о котором он ничего не помнил) заставила мысль, что там будет что-то повкуснее тараканов подземелий.

И если его первые шаги были неуверенные, ему казалось что его фигура уж слишком видна, что отовсюду за ним наблюдают невидимые враги, то чем дальше шёл, тем менее это чувство беспокоило. А небольшой курумник, коварно заросший мохом и кустарником дикой вишни переключил всё внимание на то, что находится на вокруг меня, а не иллюзорную опасность.

Светлый лес встретил ещё большим количеством запахов. Они были везде — травы, кора, насекомые, почва, листва, подсохшие ягоды, цветы, мелкие грызуны, навоз и много других запахов. В них можно было потеряться, но и многое сказать об окружающем — и не чуял я в них опасностей. Этот сладкий воздух пах свободой!

А ещё звуки — щебетанье мелких птах, шелест трав и листвы, кваканье в заболотившейся луже жаб, рычание далёкого хищника, писк мелких зверюшек — всё это звучало мирно, обычной неторопливой жизнью.

Природа вокруг выглядела нетронутой, ни единого следа троп и воздействия на лес инструментов. Но помня о том, что не так далеко за его спиной находится ход в глубины подземелья, в котором не так давно произошла бойня между двумя видами разумных существ. Хотя… В голове возникла чья-то фраза о том, что сон разума рождает чудовищ. Тогда тут, в этих подземельях, а возможно и во всём мире разум давно и прочно спит.