Кржижановский

Зная, что надзором они оставлены не будут, Кржижановские были предельно осторожны. Минимум встреч, которые могут как-то скомпрометировать, переписка «химией», например уксуснокислым свинцом, на английской бумаге между строк, имена, места, даты — условным обозначением. Все шифровать! Письма никогда не опускать в городские почтовые ящики, а только в щели почтовых вагонов, проходящих поездов, тогда место отправки определить крайне сложно. Остерегаться новых знакомых. Особую осторожность соблюдать в контактах с Надеждой Кранихфельд и ее мужем Сергеем, она сестра Мартова, за ними наверняка слежка. Пуще огня избегать прямых контактов с Лидией Бородзич — за ней, конечно, слежка тройная: укрывала на своей даче в Парголове Александра Ульянова.

Адрес для писем «оттуда» — Молоканский сад, 2, Ивану Ефремовичу Рябову. В дряхлом одноэтажном доме со множеством окон, в тени старых тополей и яблонь живет один из братьев Рябовых, бывших в самарском кружке Ильича еще в те годы, когда они с Глебом не были даже знакомы. Адрес «туда» — госпожа Роза Беекен.

…Самара была накануне пробуждения. В городе появились многочисленные водозаборные колонки, электричество, телеграфные столбы, небольшие заводы.

Главное сейчас — объединить самарцев под эгидой «Искры». Они и сами пытаются что-то делать.

Еще с весны в Самаре находились искровцы Газенбуш и Свидерский — знакомые Крупской по Уфе, Арцыбушев, отбывавший ссылку в Красноярске, Кранихфельд, его жена Надежда, Масленников, Соловьев и другие. Осенью 1901 года они образовали группу содействия «Искре».

Сейчас им пришло солидное пополнение.

…Следя за поднадзорными и просто политически неблагонадежными, Самарское жандармское отделение могло сделать кое-какие выводы. Во-первых, подозрительная публика явно группировалась вокруг какого-то центра. Это была Троицкая улица, дом 95.

Здесь жили сразу несколько подозрительных лиц: Газен-буш, Ленгник, Кранихфельд. В числе участников собраний и встреч в этом доме проницательные жандармы опознали управляющего канцелярией Самаро-Златоустовской железной дороги Арцыбушева; Мария Ульянова, Мария Шехтер, Сушинская, Соловьев, Александров, Масленников, Безрукова, Левицкая, Панин, Милов, Васильева, Зобнина, Чернавский, да и многие другие были им известны. За домом была установлена постоянная слежка.

Но все же иногда удавалось собираться вместе. Проходные дворы, переодевания, черные ходы, темнота, быстрые ноги — все шло в ход, когда понадобилось встретиться у нового помощника начальника участка тяги на его казенной квартире, за городом. Глухие приветствия, конспиративный антураж на столе — водка, закуска. Большая квадратная комната на первом этаже, громадные окна завешены шторами. Квартира инженера Кржижановского…

На кожаном диване расположился Арцыбушев, заслуженный и по возрасту и по стажу землеволец, с пылкостью юности преодолевающий свои прошлые идеологические заблуждения: рядом — тихий, малоподвижный и меланхоличный Кранихфельд, прозванный за мягкость нрава «подушечкой». Он только что получил наследство — десять тысяч! — и все без остатка отдал «Искре».

Вокруг стола сидят Мария и Дмитрий Ульяновы. (У Марии — партийная кличка «Медвежонок», у Дмитрия — «Юноша»), Михаил Сильвин («Бродяга») только что из армии, служил в Сибири, хозяева — Гтеб и Зинаида. Глафира Окулова, сибирячка, старая знакомая со времен ссылки, теперь «Глатт» и, конечно, Фридрих Ленгник («Курц»).

Решено было по всем важнейшим организационным и техническим вопросам социал-демократического движения полностью солидаризироваться с В. И. Лениным. Избрать «Центральный комитет «Искры» (потом получивший известность в литературе как Самарское бюро, или Бюро Русской организации «Искры») в составе шестнадцати человек.

В число этих шестнадцати включить работающих на юге Ленгника и Дмитрия Ульянова, на севере — Лепешинского, в средней полосе — Барамзина и Глафиру Окулову, на востоке — Арцыбушева, Кржижановских и Марию Ульянову. (Глеб сострил тут же, что теперь он «сатрап востока».) Разъездными агентами назначить Ивана Радченко и Сильвина, наблюдателем за деятельностью бакинской нелегальной типографии — Книпович, Красикову поручить вопросы транспортировки литературы. Секретарем бюро избрали Кржижановскую, ее помощником — Марию Ульянову. «Искра» основала свою организацию.

Вечером, убирая неначатый полуштоф и основательно опустошенные тарелки, Зинаида Павловна подумала о том, что нужно бы срочно известить Ильича и Надю: ведь, по сути дела, состоялось важнейшее событие — создан центр, с которым можно сноситься, который может информировать, координировать, наконец, решать неотложные вопросы.

Села за шифровку. Быстро написала обычными чернилами:

«Дорогой Доктор. Все Ваши советы и указания относительно больного…»

И затем между строк уксуснокислым натрием стала писать совсем другое.

«ЛЕТУЧИЙ ОТРЯД»