КС. Дневник одиночества

Делая вид, что все хорошо, я продолжала жить. Я боролась с темными силами, устраивающими революцию внутри моего сознания. Мама больше не появлялась… Голубева, к моему счастью, ночевала в ее спальне только в выходные дни и праздники. Видеть любовницу папы каждый день – сверхдоза для моего естества. С Максом нас связывал телефонный треп. Мы болтали, как старинные приятели-пенсионеры, о погоде и новостях по телевизору. Ни слова о сексе, свиданиях. Эдик пропал. Мы больше не общались. Я мечтала сохранить приятельские отношения, но позвонить первой не могла себе позволить. Уж слишком было уязвлено мое самолюбие и ранено любящее сердце.

Я проснулась раньше будильника и, кутаясь в теплое одеяло, рисовала картину дня: я приду на работу, меня поздравят скромным букетом цветов и открыткой с дебильным стихотворением, затем вручат подарок – очередной комплект постельного белья – это все, на что хватает фантазии околопятидесятилетних женщин-бухгалтерш. Конечно, я принесу торт, который купила вчера вечером, и в обед мы попьем чай, меня снова поздравят формально, пожелают что-то типа мужа богатого и деток здоровых, а потом разбредутся по рабочим местам. Я с нетерпением буду ждать окончания рабочего дня, чтобы умчаться с нудной работы домой.

Меня встретит папа. Конечно, не хотелось бы видеть его голубку, но, даже если она выдавит из себя пару теплых слов, натянуто улыбаясь, я восприму это, как должное. Мы посидим на кухне, выпьем немного шампанского с клубникой – я видела их в холодильнике (видимо, папа приготовился к празднику). Макс заедет вечером, и мы отправимся в самый шикарный ресторан. А потом будет гостиница… Ну и ладно! Зато Макс будет особенно стараться, купая меня в неге и ласках. Сценарий очередного дня рождения выглядел банально и предсказуемо, но я рада была и этому! Главное – внимание, остальное лирика!

Рабочий день прошел, как я и предполагала. Главбух залихватски прочитала стихи с открытки, остальные дамы-коллеги поаплодировали и вяло прокричали «поздравляем». Правда, вместо ожидаемого свертка с постельным бельем мне вручили идиотскую вазу бледно-зеленого цвета с маленькими лепными розочками.

– Как сапожнику негоже дарить сапоги, так бухгалтеру – деньги, – отшутилась моя руководительница.

«Бухгалтеру возможно и негоже, а вот помощнику не помешает», – думала я, разглядывая бледно-синие цветочки на врученной вазе. Я почти искренне улыбнулась и поблагодарила всех за подарок.

Чаепитие прошло под кудахтанье сотрудниц о том, как сложно выйти замуж ближе к тридцати годам. Я не поддерживала тему.

Просто кивала. Мои немолодые коллеги давно состоялись как матери, жены. Каждый день они приходят на работу, складывают, вычитают циферки, говорят об одном и том же. Они живут по отточенной схеме: жирнеют, стареют, женят или выдают замуж детей, становятся бабушками… Все четко, ничего лишнего. Секс, наверняка, у многих из них стал мифом, а мужья давно содержат молоденьких любовниц… «Незавидная перспектива», – твердило мое околотридцатилетнее сознание.

Мой телефон молчал, ни папа, ни Макс мне не звонили. Видимо, как я предполагала, основные праздничные овации были запланированы моими мужчинами на вечер.

С работы я прибежала радостная. В квартире было тихо и темно. «Наверное, папа приготовил сюрприз!» – догадалась я, посмеявшись. Я фантазировала, что сейчас включу свет в зале, а из-за многострадального дивана выскочит мой папочка с громким возгласом «поздравляю». Даже если будет Голубева, меня это нисколько не разозлит. Конечно, будет неприятно наблюдать ее бледно-синее лицо с дежурной гримасой радости, но я представлю, что она клоунесса, заказанная на праздник. Весь вечер она будет звенеть своим колокольчиком-смехом, а под столом шарить пальцами ноги в промежности Ивана Павловича. Даже это меня не смущало! Главное – настроение!

Я обошла всю квартиру – никого не было. «Наверное, папа заехал за подарком», – уверяла я себя. На полупустых полках холодильника мерзли банки с соленьями, консервы и бутылка недопитой водки с маминых поминок; шампанское и клубника бесследно исчезли.

– Все хорошо! Оранжевый цвет! – твердила я, набирая телефон Макса.

После долгих гудков он взял трубку и холодно произнес:

– Я вас слушаю!

– Это я вас слушаю, дядя Максим! Вообще-то у меня сегодня день рождения.

Он глухо покашлял и что-то пробубнил – я не поняла.

– Что это значит? – почти прокричала я.

– Я вам перезвоню, Михаил Ильич. – Короткие гудки возвестили, что разговор окончен.

На часах было за полночь. Я сидела на кухне и жевала соленые огурцы соседки-искусницы. Оставшаяся в холодильнике водка была очень кстати. Я топила в ней свое одиночество и размышляла о несовершенстве жизни.

– Когда последний раз я была по-настоящему счастлива в свой праздник? – спрашивала я себя.