Ксапа хулиганка

— Нет у нас длинноволнового передатчика, — первым приходит в себя Михаил. — Только приемник. В нашем мире нельзя кому угодно длинноволновый диапазон занимать. А у вас как?

— У нас тоже нет передатчика, — уклончиво отвечаю я. Надеюсь, правильно. Потому что вторую часть, про «нельзя занимать» не понял. Но Михаил кивает и барабанит пальцами по гулкой стенке хыза.

— Так хорошо начиналось, — вздыхает Михаил. — У меня столько дел к Оксане, столько вопросов…

— Могу вас с охотниками познакомить. Успеем на охоту сходить.

Потом еще раз поесть, — предлагаю я.

— Развлечения на потом, — отказывается Михаил. Давайте решим, где посадочную площадку организуем, где склад, где нашему человеку жить.

Я Мудренышу перевожу. Ксапа знала, что об этом разговор пойдет, мы место заранее присмотрели. Сергей двери в летающем хызе закрывает, Мудреныш велит Фантазеру и Верному Глазу проследить, чтоб мальчишки ничего не трогали, и мы идем осматривать место. Посадочную площадку чудики одобряют. Насчет места для склада сетуют, что далековато от посадочной площадки, и кустарник надо вырубать. Но соглашаются, что если пожар, то пусть лучше ВЕРТУШКА уцелеет. Потом выясняется, надо выбрать место для аккумуляторной. Об этом Ксапа не говорила. Но чудики указывают место, и мы с Мудренышем соглашаемся. Затем заходит разговор, где будет жить ПРИКОМАНДИРОВАННЫЙ чудик.

— Зимой — в хызе. А летом — пусть ставит свой вам рядом с нашими.

Места много, — говорит Мудреныш. Я перевожу.

— Мы умеем теплые вамы ставить. В нашем ваме и зимой жить можно, — сообщает Михаил.

— Пусть живет где хочет. Но настанут холода — сам в хыз прибежит, — говорит Мудреныш по-нашему. Мы с ним смеемся, а чудики не понимают.

Я им переводить не стал. Обсуждаем с чудиками, на какой вершине лучше установить РЕТРАНСЛЯТОРЫ, чтоб связь была УСТОЙЧИВОЙ. И назад идем. А у ВЕРТУШКИ нас уже Ксапа поджидает. Как увидела — навстречу бежит. И прямо к Михаилу.

— Миша, выручай! Требуй потом с меня что хочешь, но сейчас помоги.

— Чем могу?

— Тяжелые роды. Ребенок неправильно идет, может, кесарево придется делать. Врач нужен.

— Если кесарево — это не врач, это целая бригада и передвижная операционная, — на ходу размышляет Михаил. — Такой у нас на этой стороне нет. Пока разрешение пробьем, пока машину через портал протащим… Легче роженицу к нам отвезти. Выдержит она три часа полета?

— А куда ей деваться? Ты лучше подумай, как ее через портал провести?

— Оксана, вы меня совсем не уважаете! Я же — внешняя безопасность!

Портал охраняют мои ребята.

— А комитет по надзору?

— Эти шакалы могут сесть на хвост. Но это — моя забота. В крайнем случае ее за вас выдам.

— Миша, она мне очень-очень нужна живой. Она из другого племени.

На нее завязана политика целого региона, понимаете? Ох, боже мой! Она русского не знает. Клык, тебе надо лететь с Жамах.

— Ксапа, принимать роды — не мужское дело. Не умею я этого.

— Ты просто за руку ее держи, успокаивай и переводи, что доктора говорить будут. Клык, помни главное — не хватайся за оружие. Ты увидишь там много странного, необычного. Может, страшного. Но ничего не бойся.

Никто там не желает тебе зла. Понял? Жамах может умереть. Но не вини в этом никого. Они сделают все, чтобы ее спасти. А не смогут — значит, не судьба.

Это все Ксапа мне по-нашему говорит. И тут же начинает ВПРАВЛЯТЬ МОЗГИ Михаилу. Чтоб от меня ни на шаг не отходил, чтоб объяснял и за ручку, как маленького, водил. Особенно по улицам, там, где ДВИЖЕНИЕ.

Потом — снова мне. Что если все пойдет хорошо, то мы с Жамах вернемся уже через два дня. А если плохо, то две недели у чудиков проживем. А может, и больше.

Трудней всего оказалось уговорить Жамах отпустить мое копье.

Вцепилась в него мертвой хваткой. Ксапа ИНСТРУКТИРУЕТ ее, пока мы с Мудренышем несем ее на носилке к ВЕРТУШКЕ. Говорит то же, что и мне.

Что будет страшно, что с ней будут делать непонятное, даже больное, но бояться не нужно. Врагов там нет, только друзья.

Рядом семенит Мечталка с охапкой мягких шкур и просит взять ее с собой.

— В следующий раз, — отрезаю я.

Мечталка первой забирается в летающий хыз, расстилает шкуры. Мы ставим рядом носилку, и Жамах ложится на шкуры. Сергей что-то делает, и весь хыз начинает гудеть, а в потолке зажигается свет. Ксапа вытаскивает из хыза сначала носилку, потом Мечталку и Мудреныша. Хыз закрывает брюхо, дрожит сильнее, качается слегка, наклоняется вперед.

— Летим, — говорит Михаил. Я приподнимаюсь и смотрю в круглое окно.

Внизу проплывают вершины деревьев.

— Сергей, предупреди, как только появится связь с базой.

— Есть!

— Клык, тебя мы переоденем геологом. Только вот бородку надо подстричь покороче.

— Начинается… — вздыхаю я. А у Жамах начинаются схватки, и она вопит басом.

— Есть связь, — кричит из КАБИНЫ Сергей. Михаил успокаивающе хлопает Жамах по плечу и уходит говорить с базой. Говорит долго, временами кричит и ругается. Но слова трудно разобрать, слишком шумно.

— Клык, ты веришь чужим? — спрашивает Жамах.

— Я верю Ксапе. А это — ее друзья. Ксапа сказала им, что ты ее лучшая подруга.

— Но ты им веришь?

— Тебе худого они не сделают. Не сомневайся.