Ксенофоб

«А за что их уважать?» – уточнил я.

«Не понял?! – возмутился Predator. – Ты что, пьяный?! Что за глупый вопрос?!»

В панели замигал красный конверт – Народное Ополчение опять ломится в «личку». Я даже и смотреть не стал: паранойя – дело сугубо личное, каждый должен болеть этим в «одно лицо», не докучая окружающим.

– «Вопрос вполне резонный. Скажи, за что русские должны уважать чеченцев?»

– «Как за что?! Ты что, только с Урала приехал? Ты что, ни разу не видел чеченцев? Мы сильные, храбрые и нас никто и никогда не мог победить. Мы сильны духом! Где есть хотя бы один чеченец, он всегда держит шишку и ставит русских в стойло. Скажи – не так?»

– «Львы сильнее вас. Волки быстрее бегают. А стервятники вообще умеют летать. Но это не повод, чтобы их уважать. Скажи, за что конкретно мне – русскому Ивану, уважать тебя – допустим, Мухтара Ибрагимова. Что ты делаешь такого, за что я могу тебя уважать?»

– «Я что-то не понял твоего вопроса, Борман. Что я, по-твоему, должен делать, поясни?»

– «Сейчас поясню. Я постараюсь покороче, но это займет некоторое время. Так что ты пока покури».

– «Я не курю. Не пью. Я мастер спорта по панкратиону».

– «Поздравляю. Желаю успехов в спортивной карьере. В общем, если хочешь – подожди немного, сейчас наберу».

– «Давай, я жду».

Я открыл «Блокнот» и стал быстро набирать:

«Милейший Мухтар, слушай внимательно: я сейчас коротко расскажу тебе о тебе. Потому что я так понял, что ты кое-что о себе не знаешь.

Напомню, что по состоянию на первое полугодие 2008 г государственная дотация Чечне составляет 95%. Что это значит? Перевожу на русский: ты, Мухтар, живешь на сто рублей, а зарабатываешь пять. Остальные 95 рублей тебе даю я, русский Иван.

Я не знаю, как ты после этого должен называться по-чеченски, но по-русски такой человек с незапамятных времен именуется не иначе как нахлебник.

Мухтар – ты нахлебник.

Я кормлю тебя и оплачиваю твое проживание. За какие заслуги, спрашивается? Что полезного ты делаешь для меня, что побуждает меня содержать такого захребетника?

Впрочем, этот вопрос некорректен: что полезного можно ожидать от бездарности, которая даже не в состоянии прокормить сама себя?

Сформулируем вопрос иначе: какого отношения я жду от нахлебника – человека, которого я вынужден кормить?

Как минимум уважительного. Нет, я не прошу его петь мне дифирамбы и униженно кланяться, когда я прохожу мимо – это дикость. Но я ожидаю, что он будет вежлив со мной, будет уважать мои обычаи, мои святыни и всем своим видом будет показывать, что он благодарен мне за мой хлеб и кров.

Теперь, Мухтар, рассмотрим, как ты относишься ко мне на самом деле.

Ты жжешь мои флаги и топчешь мою символику.