Ксенофобия или самооборона (СИ)

Мы помним события в Сумгаите, Нагорном Карабахе, Оше, Фергане, Узени, где жертвами кровавых межнациональных столкновений стали армяне, азербайджанцы, турки-месхетинцы, узбеки, таджики, киргизы. Русские в этих конфликтах выступали в роли миротворцев, закрывая собой потенциальные жертвы от озверевшей толпы. Но, что удивительно, эта миротворческая деятельность досужими умами подавалась не как благо, а как проявление русской имперской политики. Что, впрочем, не помешало пострадавшим армянам, азербайджанцам и туркам-месхетинцам направить свои стопы не на историческую родину, а в Россию.

Что обозначает слово «ксенофобия»

Заметьте, тогда еще никто не употреблял этого новомодного словечка «ксенофобия». Либеральная ангажированная общественность, проливая «крокодиловы слезы» по жертвам погромов, продолжала проталкивать в сознание людей идеи национальной раздробленности под флагом национального самоопределения и права жить своей национальной семьёй.

А, впрочем, что обозначает слово «ксенофобия»? Что это за "зверь" такой? Хорошо это или плохо? А то, не ровён час, с ксенофобией приключится та же история, что и с понятием «патриотизм»: то это было «последнее прибежище негодяев», а то вдруг стало предметом ожесточенных споров — кто из его бывших обличителей больший, а кто меньший патриот. Поэтому, чтобы не совершать ошибок, заглянем на всякий случай в словарь. С греческим словом «ксенос» все ясно — «чужой». Ну, чужой так чужой. Сложнее оказалось дело со словом «фобия», так как оно имеет несколько принципиально отличающихся друг от друга значений, а именно: «боящийся», «враждебный», «ненавидящий». Таким образом, целиком это сложное слово «ксенофобия» должно означать — «боязнь чужих», «враждебность к чужим», «ненависть к чужим». Получается, что три разных состояния, три разные человеческие реакции на встречу с пришельцем мы обозначаем одним словом.

Но это неправильно. Что бы ни говорили «всечеловеки», боязнь и настороженность при встрече с чем-то или с кем-то незнаемым и незнакомым — вполне нормальная реакция. Реакция была бы ненормальной, если бы кто-то из здравомыслящих людей, встретив, скажем, «снежного человека» или, допустим, пришельца из космоса, сразу бросился бы к нему с распростертыми объятьями. Не ровен час, съедят или на опыты заберут. Люди чужой нации, как и жители соседнего села, не съедят, но неприятностей доставить могут. У себя на родине, в кругу своих близких они могут быть любящими отцами и детьми, хорошими соседями и верными друзьями. Вполне допускаю и даже не сомневаюсь в этом. Но как они поведут себя в новой для них обстановке, в непривычном для них окружении? История знает несколько вариантов возможного развития событий, олицетворяемых диаметрально противоположным поведением Миклухи-Маклая и Робинзона Крузе, с одной стороны, и белыми первопроходцами-колонизаторами Африканского и Американского континентов — с другой. А как поведет себя этот пришелец? Как савир, органически влившийся в древнерусский этнос, или как обрин, угнетавший приютившие его славянские племена?

И, вообще, зачем он пришел сюда? В гости? Милости просим, но помни, что гость «хорош три дня».

За подаянием? Последнюю рубашку с себя снимем, за нами не заржавеет.

Торговать? Всегда рады.

Но если он пришел на мою землю, чтобы заменить меня в моем доме, а меня самого заставить работать на себя, то извини-подвинься. Зачем мне такая перспектива, зачем мне помогать ему в моем же закабалении? Чем заканчивается приход чужих, обуреваемых своекорыстием, мы проходили и по Библии (евреи в Древнем Египте), и по Истории древнего мира (гунны, готы, половцы, татары), и по более близким к нам временам освоения Америки, Австралии, Юго-Восточной Азии. Кое о чем мы можем судить и по своим наблюдениям, например: о событиях в Палестине и Косове, где пришельцы осуществляют вооруженный захват чужих земель; о положении на Северном Кавказе и Северном Казахстане, где русских более «цивилизованно» и более «демократично» вытесняют с русских же земель; о Восточной Украине, Новороссии и Крыме, где русские, чьими усилиями эти земли были присоединены к державе Российской и освоены, постепенно превращаются в людей второго сорта.

Так что к чужому, пришедшему в твой дом, нужно и должно относиться настороженно, его нужно немножко бояться, ведь в мире еще продолжается борьба добра со злом, в которой зло нередко выходит победителем, поэтому естественную настороженность не стоит с ходу именовать пугающим импортным словечком.