На границе между Фригией и Лидией дорога разветвлялась. Одна дорога поворачивала на север, в Лидию, другая – на юг, в Карию. На развилке стоял монумент, воздвигнутый Крёзом, великим царем Лидии и современником Кира, для обозначения восточных границ своего царства. Персы с интересом разглядывали веху, отмечавшую в более древние времена восточную границу владений Крёза и западную границу их собственной империи.
В тех местах росла особая порода деревьев – платаны. Один платан, огромный и прекрасный, так восхитил Ксеркса, что он объявил себя владельцем дерева, украсил его золотыми цепями и поставил около него охрану. Это обожествление, вернее, преклонение перед деревом является замечательным примером ребяческих капризов, которыми часто руководствовались в своих действиях древние деспоты.
На своем пути армия сталкивалась и с другими достопримечательностями и чудесами. В одной из областей народ делал искусственный мед из зерна, в другой население выпаривало воду соленого озера и получало соль, а еще встречались серебряные и золотые шахты. Все это развлекало и удивляло персов, однако не мешало их неуклонному продвижению. Наконец, армия благополучно дошла до великого города Сарды, где Ксеркс стал ждать наступления весны.
А пока он послал гонцов в Грецию с призывом покориться. Это была обычная формальность, выполняемая перед тем, как армия собиралась атаковать город, крепость или царство. Гонцы Ксеркса переправились через Эгейское море и передали требования царя греческим властителям. Как и ожидалось, призыв оказался тщетным. Гонцы вернулись, принеся от греков не согласие подчиниться персам, а непреклонные изъявления враждебности и неповиновения. Разумеется, обеим сторонам не оставалось ничего другого, как готовиться к грядущему столкновению.
Глава 5
Переправа через Геллеспонт
Хотя древняя Малая Азия находилась на той же широте, что и Нью-Йорк, там практически не было настоящей зимы. Снег выпадал только на горных вершинах, ледяная корка покрывала только спокойные реки. В воображении местных жителей снег и мороз ассоциировались не с собственными зимами, а с холодными северными землями, о которых им мало что было известно, кроме диких, преувеличенных слухов и легенд.
Но несколько месяцев в году дули ураганные ветры и лили холодные дожди, так что Ксеркс был вынужден ждать наступления хорошей погоды. Правда, ему не удалось полностью избежать разрушительного влияния зимнего ненастья. Пока он пережидал в Сардах, разразившаяся страшная буря разметала наведенный через Геллеспонт мост. Когда Ксерксу доложили об этой катастрофе, он сильно разгневался. Ярость его была направлена как на море, разрушившее мост, так и на архитекторов, которые не сумели построить крепкое сооружение, способное противостоять стихии. Царь решил покарать волны и строителей. Он приказал высечь море огромным бичом и бросить в воду цепи как вызов могучей стихии и твердое намерение подчинить ее своей воле. Палачи, выполнявшие этот бессмысленный приказ, во время экзекуции кричали морю слова, продиктованные им Ксерксом: