Кстати о любви (СИ)

Сеанс психотерапии от Марценюка принес еще один результат — в своем созерцательном настроении Лукин очень скоро свалил из офиса и часа через полтора, вооружившись по дороге в супермаркете двумя пакетами цитрусовых и прочих полезных при простуде продуктов, звонил в дверь квартиры Русланы.

Не открывала она так же долго, как и не брала трубку.

Но куда ты денешься с вирусом из дому?

Спустя полминуты щелкнул замок, и в дверном проеме показалась росомашья мордаха, являвшая собой в эту минуту самую яркую из возможных демонстраций так называемого «вируса».

— Блин, — сдавленно пробормотала Руська.

Он же, довольно быстро оценив всю красоту багрового кровоподтека на скуле и опухшего глаза, ухватил Руслану за плечо, втолкнул в квартиру и захлопнул за собой дверь.

— Что случилось? — уточнил Егор свой давешний вопрос, продолжая крепко ее держать.

— Какого черта ты прикатился? — возмутилась Росомаха, глядя ему в глаза и теперь совсем не желая скрывать замысловатой яркости красок на своем лице, но рот ее при этом кривился так, будто она сейчас заревет. — Я же сказала, что болею!

— Решил уточнить название твоего вируса.

— Бл*дь! — резко вырвалось из нее, а она сама отстранилась, как-то разом оказавшись у противоположной стены и обхватывая себя руками. Кажется, ее даже потряхивало. — Ну, уточнил. Если хочешь, могу сварить тебе кофе.

— Что случилось?

— Случилось.

Действительно случилось. И по зрелом размышлении не случиться не могло.

День накануне был самый обыкновенный. Такой, как всегда бывает, когда она надолго зависает в Киеве. Сейчас, если не считать вылазки в Одессу, как раз такой случай. Конец ноября. Припорошило снегом. Кроссовки для утренней пробежки выбраны с шипами на подошве, чтобы не скользили. Бегать не очень удобно, но она любила… преодолевать.

В сущности, чего только в своей жизни она ни преодолела!

Подумаешь, снежочек выпал.

Но как побежала с утра, так до самого вечера не могла остановиться. Потому что, вернувшись около шести часов утра в квартиру, все-таки собрала рюкзак и рванула в Винницу, объезжать склады. Занятие было малопривлекательное и совершенно непродуктивное. Но зато с ним справилась — ожидаемо ничего не разузнав. Их было всего семь, из них два продуктовых, которые ей не представлялись интересными, один — трикотажный, один — склад соли. Оставалось три, по которым Росомаха и прошвырнулась.

Для того, чтобы возвращаться домой, в Киев, поздно вечером, голодной, злой, разочарованной и с настойчивым голосом Лукина в голове, вещавшим что-то про черную полосу.

Но полоса, наверное, не была бы столь непроглядно черна, если бы не случившееся в тот момент, когда Руслана вошла в подъезд.

Свет не горел, но это нормальное явление. Напряжение скакало, и лампочка перегорала часто. Она успела мрачно подумать о том, как бы не переломать ноги, когда по стене мелькнула тень, на которую она едва ли обратила внимание. Поднялась по лестнице на свой этаж, свернула в закоулок в конце коридора, где располагалась ее квартира — жить в некоем уединении на этаже было забавно. Предбанник она совершенно искренно считала своим собственным. А потом прямо перед ней промчалась кошка, о которую Росомаха чуть не споткнулась. И в то же мгновение была подхвачена под руки, а в лицо ей ударил сильный запах мужского одеколона. Она только и успела что взвизгнуть.

— Не ори! — хрипло отозвался воздух, пока чьи-то руки зажали ей рот. — И слушай внимательно, поняла?

Руслана закивала, лихорадочно вспоминая, что в рюкзаке был газовый баллончик. Она всегда возила его с собой в своих вылазках. Вообще всегда. Так какого лешего он в рюкзаке, а не в кармане? Идиотка!

— Бросай нахер играть в следака и не делай проблем хорошим людям. Поняла?

Она снова закивала, в действительности почти ничего не понимая. А впрочем, нет. Кажется, в следующее мгновение уже вполне себе понимая. Что-то начало становиться на место. Проблемы хорошим людям. Да твою ж мать! Дядя Паша хороший чел — это даже папа-эмвэдэшник подтвердит! Росомаха, удивляя саму себя, отчаянно разжала зубы и, что было сил, укусила закрывающую ей рот ладонь, которая от ее кивков определенно немного расслабилась.

— Вот шалава драная! — глухо рыкнул нападавший, тут же ударил ее по лицу и с силой шарахнул в угол. — Если не хочешь собирать свои кости по частям — сиди тихо!

Руслана взвизгнула — и от боли, и от испуга. Не сразу поняла, от чего больше. Потому что сначала и больно-то не было. Просто обожгло лицо и звездочки перед глазами запрыгали, а уже потом запульсировало изнутри, со всей возможной отдачей и кошмарным гудением внутри черепа.

— Поняла, — с трудом прохрипела она.

— Лады, — рявкнул мужик и загрохотал тяжелыми шагами по лестнице.