Кстати о любви (СИ)

Мысли ее снова вернулись к МедиаНе. Который уже раз за минувшую неделю. Освещать это в своем блоге она так и не решилась — о том, как чужеродный элемент проникает в однородную массу, писать смысла нет. Но то, что в Африке ей было несколько более комфортно, чем на фуршете во время церемонии, это однозначно. И свой свиток она старалась расценивать все же как лишнее доказательство того, что в выборе профессии не ошиблась.

Доказательство для папы. Который с выбором смирился, но вряд ли понял, потому что «у тебя же такие перспективы, дочь». Аргументов в пользу утверждения, что ее перспективы в области журналистики заключаются в том, чтобы делать нечто интересное самостоятельно и с нуля, подействовали не с первого раза. Если вообще подействовали. На всю возню обожаемой Руськи Евгений Русланович смотрел с некоторой долей снисхождения, но открыто не критиковал. К счастью!

Потому свиток — как и ее грамоты с медалями, которые он коллекционировал — туда же, в папкину коллекцию и пойдет, как только Руська с духом соберется.

Впрочем, с духом она собралась уже после обеда. Гонять балду ей надоело быстро — удумала еще, неделю в пледе ей подавай! — и после очередной чашки уже изрядно остывшего какао, Росомаха, прихватив позолоченный свиток, небрежно завернутый в пакет, отправилась к папе. На работу. Прямо в Министерство внутренних дел. В департамент материального обеспечения МВД. Серьезнее и перспективнее некуда.

В приемной ей навстречу поднялась сексапильного вида блондинка. Длина ног и объем груди не оставляли сомнений в цели ее присутствия. Но, судя по словам, которыми была встречена Росомаха, иногда она вспоминала о своих непосредственных обязанностях.

— Евгений Русланович сейчас занят, вам придется подождать.

— И кем это там так занят папа? — хмыкнула Руська, на мгновение притормозив возле очередного «обострения» господина Росохая. «Обострение» было, кажется, примерно ее возраста, а то и моложе. И, в отличие от самой Руськи, тоже прекрасно вписывалось в обстановку приемной.

— Не кем, а чем, — многозначительно поправила блондинка. — У него важные переговоры.

— Ааа… — понимающе протянула Руслана, распахивая дверь папиного кабинета и исчезая за ней.

Мгновение для оценки ситуации, в которую вмешалась.

Вывод очевиден.

Так и есть! Переговоры! По отцовым ушам вдохновенно ездил Загнитко, генерал-майор из совершенно другого ведомства, который по совместительству был еще и лучшим папкиным другом. Но оборвалась его тирада буквально на полуслове:

— Женя, просто проводи меня к нему — и все! Ничего больше делать не нужно. Мне только войти. Дальше — сам! — на том и замолчал достопочтенный Павел Анатольевич, одновременно с отцом повернувшись к двери. Оба мужчины воззрились на Руслану, с улыбкой застывшую у порога.

— Сюрприз! — пискнула она, продемонстрировав измятый пакет. Правда, пищать Росомаха не умела. Ее хрипловатый голос любой писк превращал в тигриное урчание. Эдакое несочетание внешнего и внутреннего. Полутинейджерский вид, зеленая прядка за ухом, лицо еще почти детское, несмотря на полных двадцать восемь лет. И глубокий низкий голос, еще не мужской, но уже не женский.

— И правда сюрприз, — радостно поздоровался отец, переключившись с насупленного Загнитко на любовь всей своей жизни — единственную дочку. — Руся про предка вспомнила!

— Вспомнила, вспомнила, — кивнула она. — Еще и не с пустыми руками!

— Ладно, не буду вам мешать, — проговорил Загнитко, направившись к двери.

— Да я на минутку! — отозвалась Руслана, прошла к столу и развернула пакет. Свиток благополучно выкатился на столешницу. — Это, конечно, не Пулитцеровская премия пока что, но…

— Это то, о чем я думаю? И молчала!

— Мог бы и в новостях почитать.

— Времени не было, — Евгений Русланович подобрал свиток и повертел его в руках. Сам сиял от удовольствия не меньше позолоты на новой игрушке.

— Поздравляю, — вставил Загнитко. — Вещь!

— Угу, — кивнула Руська. — Ладно, мальчики, вы болтайте дальше, а я побежала.

— Стоять! — командирским тоном приказал отец. — Это дело отметить надо. Придумала как?

— Я уже отметила. На вечеринке в Ramada-Encore по случаю вручения, — на которую она не осталась — потому что делать ей там было нечего, да и скука…

— А в кругу семьи и друзей?

— Мама торт испекла. Прости, что тебя не позвали. Ее Саше это вряд ли понравилось бы.

Саша — был новым постоянным маминым кавалером. С семьей ей зашибись повезло — это да. Зато единственный ребенок двух чокнутых родителей. Избалованный и капризный.

— Испекла? — приподнял бровь Евгений Русланович.

— Ну ок, заказала.

— Это на Натаху больше похоже, — крякнул Загнитко, захлопывая за собой дверь.

— Так, выкладывай, что тебе дарить? — снова подал голос отец, оторвавшись наконец от изучения свитка.

— Это не школьная золотая медаль, не первая сессия и не защищенный диплом, чтобы ты мне что-то дарил!

— Руська!

— Всякую ерунду я себе и сама позволить могу, правда.

— Руська!

— Да квартира забита техникой, мне ничего не надо!

— Руслана!

Росомаха выдохнула, посмотрела на отца и милостиво кивнула.