Кстати о любви (СИ)

увидеть их, не нужно лететь на Майнау. Все здесь. Все внутри, стоит только

заглянуть. С тем и засыпала – заглядывая в себя под тихое сопение Лукина

на соседней кровати. Последнее, о чем успела подумать, это о том, что уже

очень давно не чувствовала себя так спокойно и хорошо, как в этот день. И

удивлялась своим чувствам – ведь он верно подметил: она была

одиночкой.

А вот что снилось, Росомаха уже не помнила. Должно быть, что-то

привычное, росомашье. Только снег в холодном воздухе между домов и

деревьев ощущала так, будто бы видела его, хотя глаз раскрывать совсем

не хотелось. Наверное, навалило, теперь таять будет.

Руслана потянулась на кровати и перевернулась со спины на бок, перебирая в голове события прошлого вечера. Карту они все же загрузили.

И пару-тройку Ульяновок себе наметили, а если повезет, то и ехать далеко

не придется. С натяжкой, но на Е95 был подходящий пост полиции, находившийся немного дальше по трассе от Ульяновки в Кировоградской

области. Настолько незначительно, что… чем черт не шутит!

Ужин прошел в приподнятом настроении, боевом состоянии духа и в

беседе «ни оБ чем». Потом пощелкали телевизор – на интернет с его

выпадениями нервов не хватило. Закончилось все за чашкой чаю в

ресторане при гостинице – ресторан, кстати, оказался даже вполне

приличным. Руслана что-то трындела про свои приключения в Африке до

тех пор, пока батарейка в ней не издохла. Чай ее разморил окончательно, и

к тому моменту, когда Лукин надумал повторить – очень уж хорошо шло, и

боевой дух, и энергия иссякли. Пока он подходил к бармену справиться о

«добавке» – в ночное время официанта уже не наблюдалось, Руслана

позорно задремала и проснулась только тогда, когда перед ней поставили

вторую чашку, которую она так и не осилила, хотя сама же просила. Как

поднялась в номер, помнила с трудом. А вот снег почему-то в память

врезался.

Серебряные бабочки. Серебряные бабочки, отражающиеся на мутно-сизом

жемчуге ночного неба.

Руслана зевнула, еще раз потянулась и раскрыла глаза. Рассеянный свет

из окна реальности происходящему не добавлял. Приподняв голову с

подушки, она посмотрела за изголовье кровати и удовлетворенно

улыбнулась – за занавеской угадывались хлопья снега. Потом ее взгляд

скользнул на соседнюю постель, от которой ее отделяло каких-то полтора

метра. Лукин спал богатырским сном, лежа на спине, но тихо, не храпел. От

такого большого мужчины – неожиданный сюрприз.

Путешествовать с мужиками ей приходилось и раньше – с Колькой

Гуржием, когда дипломный проект снимали на пятом курсе, с Шаповаловым

– чуть-чуть позже несколько дней проторчали в Карпатах, делали сюжет

про мольфаров для журнала, Руська тогда еще пробовала сидеть на стуле

в редакции. Не усидела. Потом опять с Колькой в Африку рванули, когда

стало невмоготу.

Но все это было не то и не так. В те времена были работа, сотрудничество, дружба.

Здесь изначально вопрос стоял иначе. Вопрос, ответа на который Руслана

не знала. Что Лукин здесь делает? Ну, кроме того, что спит, естественно.

Почему он с ней возится? Из чувства вины за Тоху? Бред! Не так уж по

зрелом размышлении и провинился. Скучно стало? Возможно, но с его-то

замашками и привычками вшивая гостишка на въезде в город по Южной

дороге? Росомаха невольно попробовала представить себе Егора Лукина

где-нибудь в Монровии, посреди палящего солнца. Непременно в шортах и

панаме, как ходил Гуржий. От этой мысли стало смешно, но смех она

заглушила, уткнувшись в подушку.

Потом достала телефон – часы показывали 6:30, поднялась и почти

бесшумно, сверкая голыми ногами, торчащими из длинной мужской

футболки с AC/DC, достающей ей до середины бедра, подошла к окну.

Охнула. В сумерках не разглядишь, а сейчас… вид, и правда, впечатлял –

гостиница была в непосредственной близости от какого-то неведомого

безымянного сквера, теперь укрытого снегом.

- Море зимой, - пробормотала себе под нос Руслана и задернула занавеску.

А затем снова покосилась на кровать Лукина, и словно бы что-то толкнуло

ее в спину. Так же бесшумно она подошла к нему и вгляделась в его лицо.

Уже почти привычное, не сбивающее с ног неподготовленную дурочку.

Потому что дурочка подготовилась. Его темные волосы растрепались и

торчали во все стороны, челка упала на лоб. А вот на переносице четкой

линии не было, разгладилась во сне. За ночь на щеках и подбородке снова

появилась знакомая рыжеватая щетина – должен же быть в человеке

какой-то изъян хотя бы затем, чтобы простые смертные понимали, что он с

этой планеты.

«Егор Лукин, ты с этой планеты?» - мысленно уточнила Руслана, склонившись чуть ниже к кровати.

В ответ на ее непроизнесенный вслух вопрос Лукин открыл глаза и смотрел

на нее своим серым, ясным, хоть и со сна, взглядом.

- Все нормально? – спросил он. Голос оказался хриплым. Уж точно со сна.

Руслана резко выровнялась, улыбнулась и, уперев руки в боки, сказала, надеясь исключительно на то, что замешательства в интонации не слышно:

- Нормально! Седьмой час, собиралась тебя будить.

- Подходящий видок, - усмехнулся Егор, крепко потер глаза и сел на

кровати. – Вода холодная появилась, или и горячая пропала?