Кстати о любви (СИ)

своего генерала, слишком занятого виновниками торжества. И эта

назойливость, с которой она несла откровенный бред на тему того, что

сама когда-то мечтала податься в журналисты, раздражала.

- Еще немного, и ты у папы уведешь и невесту, и секретаршу, - попыталась

отшутиться Росомаха, когда Лукинская новоявленная фанатка упорхнула в

дамскую комнату. – Не знаю, по кому он будет тосковать больше.

- Не ревнуй, - в тон ей ответил Егор.

- Я? – теперь брови Росомахи взмыли вверх по лбу – не как у отца-генерала, но как-то совсем по-девчоночьи. – Я переживаю за папу!

- Я так и понял, - согласился Лукин.

Что он понял, Руслана уточнять не стала. Ее уже выкашивало от всего

происходящего. Потому что через пять минут вернулась Юлиана и, по всей

видимости, саккумулировав дополнительную энергию за время своего

отсутствия и, вероятно, неслабо приложившись к шампанскому на

протяжении последнего часа, всерьез повисла на руке Лукина, вопрошая:

- И что у вас общего с нашей Русенькой?

Папа тем временем на другом конце стола благополучно распивал коньяк с

генерал-майором.

- Многое и разное, - вежливо улыбнулся Лукин.

- Но ведь вы такой… - с придыханием проворковала Юлиана ему на ухо. В

другое ухо до Лукина донеслось Руськино:

- Веди ее к отцу, я попробую перехватить Загнитко, он дошел до кондиции.

Загнитко до кондиции действительно вполне себе дошел – созрел до

третьего перекура.

- Я такой… - усмехнулся Егор обеим одновременно и уволок Юлиану в

направлении места предположительной дислокации генерала Росохая.

Задержать их ему удалось. Другой вопрос, что план этот изначально был

провальным.

Как и ожидалось, генерал-майор обнаружился на крыльце ресторана, пыхтящим сигаретой. Курил он, когда пил. А пил он сегодня непривычно

много. Проблема заключалась в том, что, кроме генерал-майора, на

крыльце находилось еще с пяток гостей, выскочивших перекурить с

юбиляром и отдохнуть от веселья, распространяемого ведущей. Слушать

их пьяные речи было дохлым номером. Но Росомаха упорна. Она берет

свои жертвы на измор. Передвигаться быстро ей не дано, но за счет

своей выносливости она может долго преследовать жертву.

Потому героически курила и шутила с нетрезвыми мужиками, пока, не

менее героически, Лукин отвлекал ее отца, не подозревая даже, что толку

от этого ровно ноль. Правда, обломалось у обоих быстро. Росохай

появился на крыльце спустя еще пятнадцать минут. А к тому времени его

дочь уже окончательно отчаялась.

- Видимо, придется ловить его в темной подворотне! – объявила она, едва

вернувшись в зал и разыскав Егора.

- Опять облом? – проявил тот сочувствие.

- Черная полоса после большой удачи в Ульяновке – это нормально.

- Лучше б за кенгуру погонялась.

- Кажется, это ты мне говорил, что второй раз самодеятельность не

проканает. Я типа разносторонняя – расследую дело о преступлениях

Министерства обороны. Круто?

- Слишком.

- Критикуй, критикуй. А в следующем году на МедиаНе я тебя опять

обставлю – спорим?

- Я не критикую, и твой Загнитко мне не конкурент.

- Загнитко не конкурент. Загнитко – материал. Сейчас пьяный и нервный.

Он и так подобные гулянки не любит.

- И ты не любишь, - сказал Егор.

- Ненавижу, - согласилась она и подняла на него глаза. – Сегодня какой-то

апофеоз. Или с возрастом люди нетерпимее становятся?

- Пошли потанцуем, - прозвучало в ответ.

А вот этого она не ожидала. Ожидала, что он предложит удрать поскорее.

Неизвестно, что хуже: терпеть подколы от знакомых или находиться среди

чужих и совершенно неинтересных людей. И еще она совершенно точно

знала, что откажет. Потому что не танцевала со времен универа, потому

что не любит танцевать, потому что не склонна привлекать к себе внимание

именно здесь и сейчас. Но был единственный аргумент, который мог

перевесить: она очень хотела с ним танцевать. Хотя это и не аргумент, если

вдуматься. И все же через мгновение Руслана с изумлением услышала

свой голос:

- Пошли.

Егор легко повел ее в чем-то незамысловатом. Уверенно, почти не

задумываясь над движениями. Перед свадьбой Ольга наняла им какого-то

именитого и титулованного танцовщика. Он гонял их, будто готовил на

мировое первенство, а не для одного-единственного танца. И запомнилось

надолго.

Руслана, вопреки ожидаемой росомашьей косолапости, оказалась

довольно музыкальна и даже вовремя переставляла ноги. Хотя

скованность ощущалась, лицо к нему она старалась не поворачивать

лишний раз, и ее ладонь в его руке была немного напряжена. Она точно

знала, что на них смотрят, смотрят все, кому не лень, даже те, кому дела

быть не должно, смотрят из банального любопытства, просто смотрят, потому что на Егора Лукина сложно не смотреть. А если он контрастирует с

ней – сложно вдвойне. «И что у вас общего с нашей Русенькой». Нет, запала в голову не столько смысловая нагрузка данного утверждения, со

сквозящей в нем унизительностью росомашьего положения, сколько вот это

вот «Русенька». С секретуткой отца у Русланы отношения были крайне