Кто боится вольных каменщиков

Стрелочки в этой схеме ясно показывают, что в тексте Руководства объяснение Ритуала выступает в качестве естественного центра текста; это тот фокус, к которому тематически стягиваются все элементы его содержания, то место, где они все находят свое значение — единственное значение. Это особенно важно, потому что мы все привыкли думать об отношениях между ритуалом и его толкованием (в каких бы понятиях оно ни делалось, будь то миф, легенда, моральные и научные принципы) тем образом, который диаметрально противоположен тому, который я собираюсь представить далее. Наш привычный подход практически к любому ритуалу основывается на допущении, что ритуал, взятый сам по себе, не может обладать собственным значением, и только объяснительный текст какого-нибудь рода наделит его значением, которое определяет для нас его доступную для восприятия и постижения форму. Если следовать такому представлению, то, например, Евхаристия будет зависеть в своем значении от того, принимаем ли мы ее богословское толкование как пресуществления (католическое), воспоминания (англиканское) или как простого символа (пятидесятническое). В противоположность этому, Ритуал Поднятия демонстрирует, что все его толкования могут иметь конкретное значение только постольку, поскольку они относятся к этому самому Ритуалу, поскольку сами по себе они остаются общими местами и банальностями вообще без какого-либо конкретного смысла. Так что, когда Достопочтенный Мастер говорит, что Ритуал — это «урок смертности», целью которого является проиллюстрировать смертность, это означает, что смертность, как общая судьба и универсальная ситуация, приобретает свое реальное и конкретное значение в Ритуале, а не наоборот. Подобным образом, представление об утраченном Слове Мастера Масона, не говоря о самом Слове, не имеет никакого смысла вне Ритуала, поскольку он не может быть выведен ни из каких этических или религиозных принципов масонства, таких как принцип смертности. Однако исторически, конечно, может быть, что идея Слова как сущности Высшего Знания, прежде чем она появилась в масонстве, была связана с какими-то древними моделями религиозной мысли или происходила от них, а они, в свою очередь, были связаны с какими-то другими ритуалами, где эта идея могла иметь совсем другое значение. То же самое относится и к свешу, только в Ритуале и посредством Ритуала свет становится тем самым Светом Мастера Масона, который просвещает его видение смерти.

Говоря об элементах текста, все основные его составляющие, самые элементарные его фрагменты, предложения и фразы, значение которых фиксировано, организованы, по крайней мере на первый взгляд, в соответствии с простейшей возможной формулой:

А — это Б, Б означает В.

Внутри текста может содержаться ряд объяснительных формул, порождающих несколько внутренних или «ритуализованных» толкований[485]. Чтобы было проще понять эту формулу, вернемся к четырем фрагментам, которые я перефразировал ниже:

1. Три меньших света в масонстве — это солнце, луна и Мастер. Это означает, что солнце управляет днем, луна управляет ночью, а Мастер управляет ложей (А.2.7).

2. Рукопожатие (или знак) — это… отчетливое надавливание большим пальцем на первый сустав руки… оно служит для узнавания Брата ночью… и днем (там же).

3. Слово — это Боаз; оно обозначает силу (А.2.9). Твое тело — это эмблема твоего ума, а твои ноги — эмблема правоты твоих поступков (А. 2.6).

4. И, наконец, в ‘V’ диаграммы, мы читаем, что Ритуал Поднятия выражает «мрак (перспективы смерти) — таинственную завесу, сквозь которую не могут проникнуть глаз и человеческий разум, разве что при помощи того света, который свыше; однако даже при помощи этого мерцающего луча ты можешь воспринять, что стоишь на самом краю могилы, в которую ты только что символически нисшел»