Кто брал Рейхстаг. Герои по умолчанию...

Что касается майора Н. Иванова – фронтового «крестного» Саши Лисименко и всех остальных «маковцев», то тот и после победы из армии никуда не уходил. Продолжал свою службу кадрового офицера. Занимал должности заместителя командира артиллерийского полка, заместителя командира бригады. В 1960 г . окончил Академию им. М. В. Фрунзе. И вплоть до самой своей отставки в 1992 г . служил в аппарате Главнокомандующего ракетными войсками стратегического назначения (РВСН).

В сентябре 1952 г . – сразу же после присвоения воинского звания лейтенанта запаса, в армию снова призвали и Михаила Минина. До этого он уже успел закончить прерванную войной учебу в техникуме, поработать на Псковщине ответственным секретарем, редактором районной газеты. Потом переехал в Ленинград, трудился мастером на заводе и даже поступил на заочное отделение в институт. Но вот снова армия, 7-й понтонно-мостовой полк, который дислоцировался в предместьях Ленинграда, и офицерская должность заместителя командира роты по политчасти.

Всем бывшим фронтовикам, как оставшимся в армейских рядах после победы, так и вновь в них вернувшимся, скучать не пришлось. В это время в армии появилась новая боевая техника. Возросли требования к войскам. Словом, вкалывать пришлось много: с подъема в шесть утра и до самого отбоя.

За честь друзей – живых и павших

За два года службы в понтонно-мостовом полку у Минина окончательно созрело решение продолжить учебу именно по военной специальности. И ни где-нибудь, а в Москве, в академии. Сделать это было непросто. За плечами оказалась не только война, но и неоднократные в течение 13 лет перерывы в учебе. Да и время поджимало. До предельного для поступления в академию возраста – 32 года – оставались считанные месяцы. Но очень уж хотелось учиться. А кроме того, не оставляла надежда, что в столице у него появятся гораздо большие возможности для продолжения активной борьбы за восстановление исторической правды о штурме Рейхстага.

Первую часть поставленной перед собой задачи Михаил Минин выполнил «на ура». Успешно выдержав в июле—августе 1954 г . вступительные конкурсные экзамены, он был зачислен слушателем 1-го курса электромеханического факультета Военно-инженерной академии им. В. Куйбышева.

Со второй все оказалось много сложнее. В кругах бывших участников войны немало людей знало, что и штурм Рейхстага, и водружение знамен проходили совсем не так, как это уже после Победы преподносила официальная пропаганда. И в 40-е, и в 50-е гг. соответствующие отделы ЦК и структуры Минобороны немало потрудились, чтобы заиграть или отфутболить многочисленные ветеранские письма об этом. Так что правдивые свидетельства Минина особых «Америк», может быть, и не открывали. Но дерзко шли против утвержденной властями «официальной» правды, многократно процеженной сквозь идеологические, научно-исторические, патриотические и прочие фильтры. Кроме того, военнослужащий Советской Армии, слушатель военной академии М. Минин прекрасно осознавал, что, открыто выступив против фальсификации, он не просто бросит вызов ее влиятельным создателям из генералитетских рядов. Но и покусится на «священную для них корову» – приказ № 6 за подписью Г. Жукова. Сам маршал после смерти Сталина был вновь возвращен из опалы в Москву. И в июне 1953 г . сильно помог Н. Хрущеву сначала устранить «банду Берии», а потом и противостоять «антипартийной группе» ортодоксальных сталинских соратников. В результате вроде бы наглухо и бесповоротно задвинутый в угол военачальник снова набрал в верхах большую силу: стал заместителем министра, а с 1955 г . и министром обороны СССР, в 1957 г . даже вошел в состав Президиума ЦК КПСС. К сожалению, на этих высоких постах у Жукова, несомненно обладавшего многими незаурядными качествами крупного военачальника и государственного деятеля, снова проявились типичные родимые пятна генерала «сталинской плеяды»: гипертрофированная, переходящая порой в самодурство страсть повелевать и грубая, легко впадающая в жестокость требовательность. «Будучи наслышан о его высокой требовательности и крутом характере, – пояснял мне много лет спустя Михаил Петрович, – я не стал раньше времени искушать судьбу, опасаясь быть исключенным из академии. Но и бесконечно откладывать обнародование истины не мог, о чем мне не раз напоминали знавшие ее мои товарищи по учебе. Кроме того, я уже знал, что Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС вот-вот должен был завершить подготовку к изданию предпоследнего тома шеститомной истории Великой Отечественной войны. И было очень важно не дать в нем закрепиться фальсификации. Поэтому я решил: после окончания 3-го курса, когда уже будут сданы все экзамены по теоретическим и общеобразовательным дисциплинам, прежде всего, написать письмо в газету „Красная Звезда“.