Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

Номер в гостинице поразил Анюту сразу. Оформленный в старинном стиле, «Люкс» сиял зеркалами, ласкал глаз художественно исполненными светильниками, располагал к отдыху мебелью из редких пород дерева, под старинными картинами на стенах. Сопровождающий гостей сотрудник посольства Германии в Риге с легкой усмешкой наблюдал, как, открыв дверь в ванную комнату, девушка от переполнявших ее чувств ахнула и обхватила лицо руками. Разница между гостиничной роскошью и ванной коммунальной квартиры была поистине впечатляющей. Да и Седой, хоть и повидал виды на своем бурном веку, давно отвык от такого великолепия, поэтому в первый момент и он почувствовал себя не в своей тарелке.

Немец, выдержав паузу, приступил к инструктажу постояльцев. Говорил он по-немецки, но оказалось, что Седой неплохо знал этот язык и выступил в роли переводчика для Анюты.

— Ну вот, располагайтесь. Завтра у вас выходной, познакомьтесь с городом, погуляйте, отдохните. А послезавтра начнем работать. Будьте готовы к девяти часам. Если что-то понадобится, позвоните по этому телефону, — он подал Седому листочек бумаги. — Ну а это вам на первое время, — он сунул руку в карман и, достав пачку денег, также передал Седому. — Номер оплачен. Вопросы есть?

Седой, не переводя, взглянул на Анюту, потом, спохватившись, покачал головой. Сопровождающий отдал поклон Седому, ободряюще улыбнулся Анюте и ушел.

Седой посмотрел на девушку и весело фыркнул:

— Ну что? Мечты иногда сбываются, не так ли? — он взял ее за руку, завел в ванную, открыл кран. — Нравится?

Анюта восхищенно кивнула. Седой, склонившись к ее уху, прошептал:

— У них в этой стране свои порядки, номер может прослушиваться, поэтому лишнего говорить не будем. Особенно, как я говорил, про наши приключения у меня на родине. А сейчас, я думаю, тебе надо принять ванну, а я пока закажу что-нибудь в номер.

Беседа Хайнцтрудера с руководителем абверовской резидентуры в Риге, состоявшаяся в кабинете последнего, проходила в форме ответов хозяина на вопросы гостя. При всех своих положительных качествах майор, к сожалению, располагал и отрицательными. Он был падок на женщин и на драгоценности, поэтому с трудом скрывал нетерпение побыстрее завершить протокольную встречу и отбыть в гостиницу, где его ожидал Пильгер.

— Как долго вы предполагаете дать им порезвиться? — вице-консул задавал вопросы, памятуя и о собственной безопасности.

— Два дня. Мы специально заказали им роскошные апартаменты, пусть расслабятся. Послезавтра их разведут по конспиративным квартирам и начнут плотно работать с каждым.

— Номер оборудован аппаратурой?

Хозяин покачал головой:

— Без местных это не сделаешь, а нам бы пока не хотелось лишних ушей. Номер чист. Вот с квартирами все в порядке.

Хайнцтрудер мысленно сделал для себя «зарубку».

— Хорошо, а что с «наружкой»?

— Все готово.

— Давайте с завтрашнего дня, — сказал он. «Пусть думают, что я забочусь о казенных деньгах, возможно, придется выскочить в ювелирный для проверки». — Я постараюсь, чтобы сегодня они не вышли из отеля. Да и самому хочется немного встряхнуться. В Москве с этим некоторые сложности, — он изобразил на лице этакую фривольность.

— Понимаю, господин майор. Этот отель располагает обширным выбором развлечений.

— Ну и славно, — гость встал, удовлетворенный результатом беседы. — Да, не забыть бы: шеф наказал привезти рижский бальзам. Позаботьтесь, пожалуйста, я рассчитаюсь.

— Не беспокойтесь, все сделаем.

— И еще. Этот русский — очень опытный профессионал. Аккуратнее с ним.

— Нас предупредили, господин майор, — учтиво заметил руководитель местной резидентуры и пошутил: — «Der froher Gast ist niemands Last», — мол, добрый гость нам не в тягость.

Седой и Анюта сидели в гостиной в халатах, которыми наряду с многочисленными полотенцами и разнообразными туалетными принадлежностями была оснащена ванная комната, и смаковали кофе, только что привезенный служителем отеля в номер вместе с шампанским, коньяком и фруктами. Седой взял в руки бутылку коньяка, внимательно ее изучил и удовлетворенно поставил ее назад:

— И кофе у них отличный, и коньяк неплохой, но коньяк отложим на потом. Ну-с, дорогая, как вы себя чувствуете?

— Как в Зимнем дворце, — смеясь, ответила Анюта.

Седой неожиданно тоже покатился со смеху. Анюта растерялась, думая, что сказала какую-то глупость, но он замахал руками, извиняясь:

— Все нормально, извините меня ради бога, — он утер выступившие от смеха слезы. — Я тут перед отъездом прочитал в одной старой газете… вы ведь знаете, что сейчас в Зимнем дворце находится музей «Эрмитаж»? Так вот, в газете написали, что в одном из отделов музея сильно пахнет вином, так как в подвале под этим отделом находится винный склад и разливочный пункт… — он опять смешливо фыркнул, улыбнулась и Анюта.

— Между прочим, в свое время во дворце были шикарные винные погреба. И вот, когда в семнадцатом году… — Седой вдруг посмотрел на часы. — Пардон, но эту историю, как и коньяк, тоже оставим на потом.

Он поднялся, поднялась и Анюта.