Кто читает сердце тьмы. Первый профайлер Южной Кореи в погоне за серийными убийцами

Три происшествия февраля и апреля 2004 года демонстрируют это особенно ярко. 13 февраля, 6:30, Сингильдон; 25 февраля, 1:00, Сингильдон; 8 апреля, 3:25, Сингильдон. Профессиональный профайлер непременно обратит внимание на то, что нападения произошли в одном и том же квартале, что схожи способ нападения и орудие преступления, что все пострадавшие – женщины. Однако полицейские детективы даже не пытались проанализировать эти три нападения на предмет взаимосвязи. Дела по ним велись разными следователями или следственными группами. Даже в пределах одного полицейского отделения не был налажен эффективный обмен информацией. Полицейские настолько несерьезно отнеслись к этим нападениям, что не все они попали в сводку для Полицейского управления, и Квон Ирёну пришлось выяснять информацию на местах.

Если говорить о мотивах преступлений, то и здесь подходы профайлера и полицейских детективов существенно различались. Брент Тёрви определяет мотив как эмоциональную, психологическую или материальную потребность, побуждающую к определенному поведению, которое эту потребность удовлетворяет [59]. Преступления, совершавшиеся в Корее до современной эпохи, имели понятный мотив, и высказывание «У каждой смерти есть причина» родилось не случайно. Со времен Каина и Авеля убийства происходили из враждебности, зависти, стремления к обогащению и по другим столь же прозрачным причинам.

Однако мотивы современных серийных преступлений, вызревавших в темных закоулках процветающих городов, понять было совсем не просто. Полицейские детективы, не знакомые с самой концепцией немотивированного преступления, не пытались увидеть связь между нападениями на юго-западе города, но по старинке опрашивали людей из ближайшего окружения каждой жертвы, пытаясь обнаружить доступную пониманию причину преступления. Их усилия были напрасны.

В конце мая 2005 года Квон Ирён обнаружил, что на фотороботах, составленных в Сеуле и в Кунпхо, изображен один и тот же человек. Казалось, серийность преступлений больше не должна вызывать сомнений. Появился ключ к раскрытию сразу нескольких старых дел. Однако прошло еще достаточно времени, прежде чем преступник был остановлен.

Как отмечалось, Юн Вечхуль, предложивший Квон Ирёну новую для Южной Кореи работу профайлера, вновь получил назначение в Полицейское управление Сеула. Первый успех корейского профайлера в деле Чо Хёнгиля укрепил веру Юн Вечхуля в правильности выбранного направления. Дело Ю Ёнчхоля, прогремевшее на всю страну, еще больше доказало необходимость профессионального профайлинга.

В начале 2005 года НАП объявило о наборе шестнадцати абитуриентов, которые по окончании курса в Центральной полицейской академии должны были стать «специалистами по анализу преступлений». Такой набор объявлялся в Южной Корее впервые. Предполагалось, что уже спустя несколько месяцев выпускники со специальными знаниями появятся в полицейских управлениях страны. В связи с этим нововведением в полиции Сеула сочли правильным наконец представить широкой публике первого корейского профайлера, уже пять лет трудившегося в стенах столичного Полицейского управления.

Интервью с Квон Ирёном предшествовала встреча Юн Вечхуля с журналисткой Пак Чуён из еженедельника «Ньюсмейкер». Они были знакомы лично, поэтому Юн Вечхуль решил сам объяснить особенности работы группы анализа преступлений. Пак Чуён сразу поняла потенциал предложенного ей материала и согласилась взять интервью. Результатом стала большая статья в «Ньюсмейкере», впервые в заслуженной мере представлявшая обществу Квон Ирёна.

Вот выдержки из статьи: