Кто, если не я?

Историю о моих мнимых болезнях я ей не припомнила. Я уже давно придумала, как ее наказать, и ничто меня не остановило бы. Ждала только подходящего момента.

Глава 3

Подходящий момент нашелся сам. Вечером зазвонил Олин мобильник. Моя панночка увидела, кто звонит, и сразу же помчалась в свою комнату. Через пару секунд выскочила оттуда, побежала в коридор и начала одеваться. Она была напугана и очень сильно нервничала. Я ее еще никогда такой не видела.

– Мне нужно уйти. Очень нужно. Я должна кое-кому помочь!

Могла бы и не объяснять. Я видела, что с ней происходит.

– Оля, ты сама не пойдешь. Я с тобой.

– Нет!

Я уже одевалась.

– Куда? – спросила.

– К кафе на Краковском.

– Я заказываю такси.

Позвонила, и мы ждали машину под домом.

– Ты хоть скажи, что там случилось? Я должна знать, к чему готовиться.

– Зачем ты вообще поехала? Я бы сама со всем разобралась!..

Я посмотрела на нее. Было уже темно. Оля стояла, переступая с ноги на ногу. Нервничала. Я уже научилась понимать, когда моя Оля боится чего-то, растеряна, нервничает, доверяет или благодарна мне. Сейчас она делала вид, что злится, но на самом деле была ужасно рада, что я с ней. Передо мной снова стоял несчастный, потерянный и напуганный ребенок.

– Скажи хоть, кто звонил? – спросила, садясь в такси. Оля продиктовала водителю адрес.

– У подружки какие-то проблемы, я так и не поняла, что случилось, но она просила приехать, – сказала она, повернувшись ко мне спиной. Смотрела в окно. Я была уверена, что она плачет.

Такси остановилось возле ворот университета.

– С каких это пор подростки гуляют там, где и студенты? – возмущенно начала я, но тут же прикусила язык. Не лучшее время читать морали.

– Я тут не гуляю. Иди сюда.

Мы зашли через ворота в какой-то маленький скверик, между домом и стеной. Там никого не было. Откуда Олька знает о таких местах?

– Вот она! – воскликнула Оля и кинулась вперед.

Оля подбежала к скамейке, на которой я издалека разглядела какую-то девушку.

Я увидела, как Оля отшатнулась, повернулась спиной и ее начало рвать. У меня же волосы на голове, которые еще остались, встали дыбом. Я побрела к ней так быстро, как только могла. Пока дошла до лавки, в крови было столько адреналина, что я уже могла осознанно действовать и принимать решения.

На скамейке сидела девушка. Она была немного старше Оли. Вонь мочи, блевотины и крови окутывала ее, как густой туман. Когда я подошла поближе, меня саму замутило. Краем глаза заметила, что Оля стоит в паре метров от нас, на безопасном расстоянии, и наблюдает.

– Как ее зовут? – спросила я, пытаясь нащупать пульс.

– Кайя!

– Кайя! Ты меня слышишь? – позвала я. Пульс у девушки был слабый и редкий, но ритмичный, на шее прощупывался лучше. Дыхание поверхностное.

– Оля, у тебя фонарик есть?

– Нет, есть мобилка!

– Давай ее сюда.

Я повнимательнее присмотрелась к девушке. Она была в полубессознательном состоянии, выглядела одурманенной, не отвечала на вопросы.

– Оля, мне нужен свет! – поторопила я моего ребенка.

– Я не могу.

– Оля, быстро дай мне свет. Рыдать будешь потом! Давай!

Девочка подошла, но не близко и вытянула руку с телефоном в мою сторону.

– Смотри, а то еще заразишься! – проворчала я и стала трусить девушку. – Кайя! Кайя! Слышишь меня?

Девушка не отвечала. Ее одежда была вымазана рвотой и кровью, на юбке расплывалось темное пятно, и я была уверена, что не только от мочи. Кровь текла из рассеченной губы или из выбитого зуба, и мне казалось, что ее лицо в кровоподтеках. Зараза, при таком свете ничего не увидишь!

– Звони в «скорую»! Срочно!

– А что им сказать?

– Звони. Когда возьмут трубку, дашь телефон мне!

Оля была словно в трансе, медленно и как-то странно на все реагировала. Одной рукой она держала мобильник, а другой что-то искала в карманах.

– Оля! – рявкнула я. – Телефон в левой руке! Звони! Сто двенадцать.

Она уставилась сначала на меня, потом на свою левую руку. К тому времени я уже подошла и вырвала у нее мобильник.

– Добрый вечер, – поздоровалась, когда диспетчер взяла трубку. – Мы обнаружили девушку, она жива, но без сознания, пульс слабый, поверхностный, равномерный, дыхание тоже поверхностное. Вероятно, избита, так как видны раны на лице, и изнасилована, – перечислила я. – Возможно, она в состоянии наркотического опьянения. Я сама врач. Поспешите.

Продиктовала им адрес и положила трубку.

– Оля, помоги мне. Надо перевернуть ее на бок. Она не может так сидеть.

Оля стояла на месте, уставившись на меня круглыми глазами.

– Оля! – Я подошла и встряхнула ее. – Помоги мне!

Ничего, никакой реакции. Я замахнулась и ударила ее по лицу. Несильно, но сейчас мне важна была каждая секунда. Я чувствовала, как силы покидают меня. Наконец Оля очнулась.

– Послушай! Мы должны положить ее на бок, – повторила я уже спокойнее. – Я сейчас прямо тут упаду. Как приедет «скорая», вызови такси, отвези меня домой и дай выпить лекарство. Мой спасательный набор!

Она поняла меня, видно было, что поняла.