Кто есть кто

Роман Валерьевич Злотников, Сергей Витальевич Будеев Вечный. Кто есть кто

Предисловие

«Сделать человека счастливым

не входило в план сотворения мира».

З. Фрейд

Традиция высокого собрания Большой Аалы четырех трапеций власти предписывала Могущественным подобного рода документы всегда заканчивать именно призывами к взаимопониманию. Поэтому, просматривая последние строки сообщения, Древнейший нисколько не сомневался в том, что последует за смысловой частью меморандума.

«Могущественных всех трапеций призываем к единению,

Могущественным четырех трапеций предлагаем изучить путь обстоятельств,

Старейшим предлагаем прекратить прения,

Могущественных призываем последовать воле Творца».

Древнейший давно уже не примыкал ни к одной из трапеций власти, сотворенных Изначально Изгнавшим, и его пигментация не имела отношения ни к силовым, ни к научным сферам деятельности. Он прошел через все это тысячи тысяч лет тому назад и не видел ни возможности, ни необходимости в единении. Его сознание было так же не замутнено сомнениями в целях Творца, как и тогда, когда только-только поднималась первая Алая волна. Его вечное тело служило ему уже целую вечность, потому на его серой коже были видны рисунки от игры чьих-то клинков, которые были столь глубоки, что следы от них так и не смогли зарубцеваться, каким бы идеальным с точки зрения любого смертного существа ни был процесс регенерации его организма. Древнейший ждал этого меморандума очень давно, ждал с того самого времени, когда передовые корабли Алых принесли вести о столкновении с необычным видом, видом, претендующим на звание Хомлоков. Диких Хомлоков-разрушителей.

Его «юный» друг, принесший ему эту скорбную весть, учтиво опустив алые крылья и сомкнув локтевые когти, ожидал, когда Древнейший позволит ему высказать свое мнение относительно распространенного меморандума. Но его учитель не торопился. Наконец он прикрыл кристалл ладонью и чуть пошевелил кончиком правого крыла, разрешая Звенящему поменять позу почтительного ожидания и открыть свой рот.

– Древнейший, я примчался к тебе сразу, как только до меня дошли вести о завершении Большой Аалы, но я, так же как и многие, не ожидал, что все закончится вот так. Так удручающе и так фатально для всей нашей расы… «Большое Крыло», все мои сторонники, полны решимости отстоять свое мнение относительно сущности этого вида «диких», и твои исследования очень важны для нас…

Выплеснув первые эмоции, которые ему пришлось хранить в себе так долго, – хранить от Старейших своей трапеции, хранить от низших, сопровождающих его корабль, – Звенящий, не заметив в поведении Древнейшего даже намека на удивление или раздражение, вновь принял позу учтивого ожидания. Он предлагал своему наставнику снизойти до объяснения его отношения к принятому Большой Аалой меморандуму, перевернувшему его личное отношение к происходящему на границе с «дикими».

– А что здесь удручающего? – мягко начал Древнейший. – Или фатального? То, что Старейшие не смогли отвергнуть волю Творца в трактовке Хранителей? Или то, что они так легко отреклись от тысячелетия собственных ошибок и бездарной траты ресурсов? Или то, что изначально не заметили в этих «диких» гораздо большей опасности для нашей миссии, чем во всех предыдущих расах, вместе взятых? Слишком долго, мой друг, нам удавалось выполнять свой долг перед Творцом без существенных потерь. Слишком давно мы не задумывались о том, что любая вечность рано или поздно заканчивается… Вместо того чтобы пытаться стройными рядами загонять новых подданных в свою империю, Старейшим стоило прислушаться к голосу разума, стоило понять, что движет этими «дикими», почему такие трусливые и неуравновешенные существа вдруг, внезапно, превращаются в сплоченную и несокрушимую силу, переворачивая навзничь всю эту разноцветную лабуду Проникающих…

Древнейший прикрыл глаза и словно застыл в позе отрешенности от происходящего. Небосвод успели затянуть низкие темные облака, предвещавшие холодный ливень. Светило этого удаленного от сферы влияния Могущественных мира давно склонилось к закату. И лишь когда первые крупные капли дождя упали на ближайшие к Древнейшему камни невысокой горной цепи, на которых расположились двое крылатых, тогда одно из самых старых существ, когда-либо существовавших во вселенной, наконец, изменило позу и продолжило свой монолог: