Кто есть кто

– Разве может человек в моем положении, практически без команды и уже без собственного корабля, издеваться над благородным доном, в подчинении которого находится целая банда бравых рубак? И – да. Успел не только пообщаться, но и договориться о посильной помощи с их стороны. Я попросил их разведчиков больше не донимать тебя своей назойливостью и пообещал, что твои ребята больше не будут сливать свои помои в их нору рядом со второй вышкой. У них там грибы растут под землей, а они очень чувствительны к посторонним агрессивным средам.

Больная Голова открыл было рот, чтобы ответить. Но отвечать было совершенно нечего.

– Да кто ты вообще такой?

Хоаххин чуть наклонил вперед свое тело, как будто собирался сообщить дону некую страшную, но неизбежную для того новость:

– Я, Хоаххин саа Реста, Острие Копья, офицер шестого отдельного флота Детей Гнева Его Величества Императора России.

Хоаххин прекрасно знал об отношении донов к Детям Гнева, которые, с одной стороны, вечно гонялись за контрабандистами по территории бывшей конкисты, а с другой стороны, так же успешно подкидывали пенделей не в меру ретивым «Скорпионам» Алых, то и дело совавших нос за пределы своей зоны ответственности. Лично самого капитана донов они два раза отправляли в кутузку с конфискацией товара, а один раз спасли его жизнь, вытащив его полуживого из той задницы, в которую он, в погоне за удачей, умудрился очередной раз вляпаться. Так что он сначала замер, а потом… оглушительно расхохотался.

– Ну да! Как же я сразу не въехал, кем должен быть тот баран, который в компании трех молокососов рискнет пойти на захват «Скорпиона»!

* * *

Переговоры между полковником или, если вам будет угодно, капитаном первого ранга флота Его Величества и капитаном благородных донов, как и предполагал Хоаххин, закончились в весьма конструктивном и деловом ключе. Хоаххин не стал подробно разжевывать Голове, куда и зачем необходимо направить небольшую экспедицию, которую оскалы любезно согласились препроводить. Как не стал и объяснять, каким образом он умудряется с ними коммуницировать. Впрочем, это изрядно захмелевшему и совершенно обалдевшему от свалившихся ему на голову новостей дону было не так уж и важно. Больше всего времени под занавес переговоров было потрачено на согласование доли от прибыли, которую получит команда дона, в чем бы эта прибыль ни была выражена. Постепенно от формулировки: «все, что увижу, – мое», через формулировку: «все, что мы сможем унести с собой», прения завершились промежуточным соглашением – «все, что оскалы не сочтут ценным для себя».

Двадцать шесть часов опустившейся темноты в лагере на спутнике газового гиганта прошли в относительно спокойном режиме. Представители местной, как оказалось вполне разумной жизни людей донимать неожиданно прекратили. Так что большая часть донов либо мирно дрыхла, либо продолжала охранять лагерь, но уже куда более скучно и спокойно. За пару часов до рассвета Голова собрал своих людей в самом большом балке лагеря, который служил общей столовой, и сделал долгожданное объявление:

– Господа доны! Сегодня я и половина команды выдвигаемся на вон то вон плоскогорье…

Он вытащил из ножен длинный прямой клинок и помахал им перед развернутой голопроектором картой материка, в центре которого ярко-зеленая звездочка указывала местоположение его лагеря.

– По просьбе местного населения вездеходы не берем, идем пешком. Ходу нам пару тутошних дней. Если по дороге найдем удобное место для посадки нашего корвета, оставшиеся здесь свернут лагерь, а Черпало перегонит нашу малютку поближе к передовой группе. Уяснили? Никаких «хочу идти» или «не хочу идти» я выслушивать не собираюсь. Пойдут те, кого я выбрал, вот по этому списку.

Нос Жареного Кролика тут же попытался нырнуть под руку капитана, туда, где на его планшете, на измятой пластиковой карточке, были корявым почерком выписаны погоняла счастливчиков, но был нещадно схвачен железной клешней толстых пальцев Головы и вышвырнут вон.

– С нами пойдут и наши гости. Как оказалось, нам с ними по пути. По дороге ничего руками не хватать и по карманам не ныкать. Руки поотрываю!

После этого позитивного вступления последовало перечисление донов, вошедших в заветный список капитана, и перечень оборудования, которое каждый из них потащит на своей спине. На сборы Голова отпустил своим бойцам два часа и, оставив гудящую толпу разбредающихся донов, нырнул в свой «кабинет».

Команда Хоаххина сгруппировалась рядом со своим командиром. Боцман, как самый авторитетный (по его личному убеждению) и продвинутый в вопросе экспедиционных маршей, пытался давать советы Углю и Арику, на что обратить особое внимание перед выходом в «поля». Уголь слушал его вполуха. Его явно мучили совершенно другие вопросы. Наконец он не выдержал и обратился к «руководству»: