Кто есть who, или Почем фунт лиха?

Набрав номер ветстанции, Андрей около минуты слушал долгие гудки вызова. Но никто не откликнулся. В ветлаборатории тоже никого не оказалось. Уже теряя надежду, он набрал номер СЭС. К его удивлению, после пары гудков в трубке щёлкнуло, и сонный мужской голос спросил:

– Алло! Я слушаю!

Представившись, Березинцев вкратце сообщил о новом ЧП, и попросил известить об этом ветеринарное руководство района. Примерно, через час, в Даниловку примчались и медики, и ветеринары. И если медики, а так же служба СЭС в лице Архангельской, поблагодарили Андрея за оперативность, то Хрупкий остался верен себе – с ходу начал возмущаться и орать на всю округу:

– Ты должен был в первую очередь предупредить райветстанцию! Что, ума не хватило позвонить? – истошно голосил он.

– Мне-то ума хватило, а вот ветстанции, я так понимаю, не хватает ни совести, ни ответственности, – с ходу закипев, без намёка на церемонии, сердито парировал Березинцев. – Я и позвонил сначала в ветстанцию. Только там никого не оказалось. А вот в СЭС люди дежурили. А мне – что? Надо было ждать пока господа начальники наконец-то продрыхнутся и продерут глаза? Тут дорога каждая минута! А если бы сибиркой заболели дети, внуки Зайнутдинова? Что тогда?

– А чтобы такого не было, – возбуждённо задёргался Геринг, – надо, как положено, следить за порядком! Это что за ерунда – какие-то неизвестные сюда беспрепятственно привозят овец и продают их местному населению?! Ты куда смотришь?! Куда ты на днях ездил в то время, когда должен был следить за обстановкой в селе? А?

Глядя в упор на Свербилова, Андрей жёстко отчеканил с нотками ненависти:

– Я ездил на судебное заседание в Коммунарск по итогам всё той же аварии, которая произошла не без вины ветстанции. Если бы я четыре года назад не поехал на нахрен никому не нужное совещание на своей аварийной машине, ничего бы не произошло. Мне стоило запредельных усилий расплатиться с этими коммерсантами. И я никогда не забуду, как пришёл в ветстанцию просить помощи, а меня послали куда подальше. В ветстанции в это время, видите ли, шёл евроремонт, хрустальные люстры купить было не на что! Да, плевать я хотел на эту вашу сволочную шарашку! Доработаю до конца карантина, сдам квартальный отчёт, и – пошла бы она ко всем чертям!

– Если только не сядешь! – с ехидством процедил сквозь зубы Хрупкий.

Ничего не ответив, Березинцев язвительно рассмеялся, измерив взглядом своего оппонента. Отчего-то сразу же скиснув, Свербилов подозрительно взглянул на своего излишне ершистого подчинённого, круто развернулся и, переваливаясь с боку набок, пошёл во двор Зайнутдиновых. Следом отправился и Андрей. Он хотел выяснить – не напрасно ли поднял районные службы по тревоге. Как оказалось, не зря. Вскоре стало известно, что овца, проданная этой семье, и в самом деле, имеет все потологоанатомические признаки, свойственные антраксу. Врач-инфекционист, не так давно привозивший Андрею антибиотики для профилактики возможного заражения, подойдя к нему, уверенно отметил:

– Слава Богу, все здоровы. Антибиотиками их, конечно, попоим, но всё теперь будет под контролем. Честно говоря, я опасался худшего…

А в ходе разговора с директором ветлаборатории Белых, Березинцев узнал нечто неожиданное о завезённой в Даниловку заразе. Как показали уже первичные исследования бациллы, выделенной из туши овцы Хахарнова, её вирулентность (что-то наподобие инфекционной агрессивности) оказалась заметно ниже, чем у, так сказать, «классических» образцов. Более того! В отличие от «нормального» антракса, эти микробы не образовывали спор.

– …То, что это сибирка – у меня нет никаких сомнений, – особо подчеркнул Белых. – Но эта сибирка какая-то аномальная, больше напоминает вакцинальный штамм. Возможно, из-за небрежности ветработников, он ушёл в дикую среду. Например, к грызунам. Усилившись на них, бацилла перешла к овцам, которые оказались не привитыми. Кстати, Андрей Васильевич, а, вот, у вас тут, как утилизируется неиспользованная вакцина? – поинтересовался он.

– Обыкновенно… – наблюдая за недобро косящим в его сторону Свербиловым, Андрей ответил с демонстративно невозмутимым видом. – Даю санитаркам задание, чтобы прокипятили в стерилизаторе минут пятнадцать-двадцать. Всё…

– Мало! – категорично определил его собеседник. – Кипятить надо с полчаса – не меньше! Вот и причина того, что у вас оказались зараженными овцы…

– Не у нас, Николай Евгеньвич, не у нас! – несколько невежливо перебив Белых, Андрей усмехнулся. – Это я знаю уже точнее точного. Хахарнов уже признался, что заболела не его собственная овца, а привезённая им из какого-то хозяйства нашего района. Хозяйство он не назвал, но я обязательно выясню, что это за «заповедник» бездельников и не привитых ими овец. Я же вам уже говорил: наше поголовье не возьмёт и дикий штамм бациллы – наши все привиты. А вы – всё про то же…

– Гм-м-м… – директор ветлаборатории услышанным был весьма озадачен. – Это сам Хахарнов, лично сказал, что его овца – привозная? Да-а-а, тогда, надо думать, в данный момент где-то во всю полыхает сибирка!