Кто и как изобрел Страну Израиля

16 мая 1916 года, вскоре после того, как две империалистические гиены решили приступить к дележу трупа[410] Оттоманской империи, Марк Сайкс (Sykes), представитель британского Министерства иностранных дел, и Шарль Франсуа Жорж-Пико (Georges-Picot), его французский коллега, достигли секретной договоренности о разделе территориальной добычи. Франция должна была получить под свое прямое или косвенное управление территории, которые позже станут Сирией (до Мосула[411]), Ливан, юго-восточную Турцию и Верхнюю Галилею. Британия оставила себе территории, которые вскоре станут Трансиорданией, а также Ирак, Персидский залив, Негев и выходивший к Средиземному морю коридор в районе Хайфы и Акко. Царской России это соглашение обещало полный контроль над Стамбулом. Центральная часть Святой земли должна была стать «открытой территорией» под международным управлением. Вопрос о евреях вообще не поднимался; они в этом документе не упоминаются[412].

В декабре 1916 года Дэвид Ллойд-Джордж был назначен британским премьер-министром; его правой рукой и министром иностранных дел стал Артур Бальфур. Оба они открыто симпатизировали сионистской идее — Ллойд-Джордж, ревностный уэльский баптист, по его собственному признанию, помнил географические названия гор и долин Святой земли лучше, чем места сражений еще продолжавшейся мировой войны; кроме того, оба они были далеко не в восторге от соглашения с французами. Причин на то было две — одна сугубо прозаическая, другая историческая, вдобавок покрытая звездной пылью. Прежде всего британцы уже давно планировали расширить пояс безопасности вокруг Суэцкого канала посредством завоевания Палестины; они намеревались осуществить этот благородный проект в самом ближайшем будущем. Полоса суши, связывающая Средиземное море с Персидским заливом, должна была, по их мнению, управляться представителями его величества. У них не было ни малейшего желания делить Святую землю с сомнительными французскими «атеистами». Кроме того, не следует забывать, что речь шла о библейской земле, откуда «рыцари Иисуса» были изгнаны варварами-мусульманами еще в 1244 году. Теперь наконец цивилизованные европейцы получат возможность вернуться в нее. Святая земля — это не «еще одна колония» вроде Уганды или Цейлона; это колыбель первоначального христианства. У протестантских лордов Британии возникла соблазнительная идея — управлять Святой землей издалека, манипулируя маленьким и покорным Сионистским агентством.

26 марта 1917 года солдаты Британского содружества наций впервые высадились в Палестине и попытались с ходу взять Газу. Эта атака провалилась, однако 31 октября британцам удалось силами нескольких батальонов австралийской кавалерии[413] захватить Беэр-Шеву, столицу Негева. Дорога на Иерусалим была открыта, судьба Палестины решена. Как раз в интервале между захватом Беэр-Шевы и последовавшей 9 декабря капитуляцией сдавшегося без боя Иерусалима и было составлено (и передано лорду Ротшильду) знаменитое письмо Бальфура, отменявшее де-факто соглашение Сайкса-Пико и создававшее перспективу британской гегемонии в Палестине посредством щедрого подарка, сделанного империей «еврейскому народу»[414].

Впрочем, следует помнить, что в это время в мире ничего не знали о существовании тайного англо-французского соглашения. Лишь в 1918 году, после того как большевистские революционеры предвосхитили действия WikiLeaks и опубликовали секретные архивы царского Министерства иностранных дел, вскрылись макиавеллистские игры британцев. Соглашение Сайкса-Пико было чудовищно циничным и потому совершенно секретным. Декларации Бальфура следовало выглядеть гуманным жестом в пользу страдающих евреев, поэтому она была гласной и совершенно открытой. Не случайно ее переслали именно Ротшильду, уважаемому политику, хорошо знакомому лондонской публике, а не относительно анонимным представителям маленькой Сионистской организации. По сути, она была прежде всего удачной операцией прикрытия — маскировкой тонкого колониального маневра, существенно влиявшего на судьбы Ближнего Востока в ходе всего XX века.

Исследователи называют несколько дополнительных причин, быть может, побудивших Ллойд-Джорджа дать ход знаменитой декларации. Например, в британских правительственных кругах верили, что американские евреи в состоянии подтолкнуть свое правительство активнее включиться в мировую войну. Кроме того, в коридорах Уайт-холла всерьез полагали, что поддержка Британией идеи создания «национального дома» способна побудить евреев России, невзирая на их симпатию к пацифистам-большевикам, выступить за продолжение отчаянных боев на Восточном фронте[415].