Кто и как изобрел Страну Израиля

Поучительно, что два наиболее известных еврейских визитера, посетивших в упомянутом столетии Палестину и детально ее описавших, вовсе не были паломниками. Биньямин из испанского города Тудела (Tudela) и Петахия из германского Регенсбурга (Regensburg) являлись путешественниками-исследователями, оставившими родные места ради изучения иудейских общин известного им мира. Разумеется, в рамках этих изысканий они попали и в Святую землю. С научной, географической и антропологической точки зрения их свидетельства, написанные на иврите, незаменимы[304]. Оставленные ими красочные описания жизни евреев в самых различных регионах, от Франции до хазарского Крыма, чрезвычайно увлекательны. Однако как раз их повествования ясно демонстрируют, насколько малую роль играла Эрец Исраэль в духовной жизни евреев того времени.

Оба этих отважных путешественника интересовались людьми гораздо больше, чем местностями. Святые места и могилы их, несомненно, занимали, однако обычаи и религиозные практики еврейских общин удостоились гораздо более нетривиальных замечаний. Биньямин и Петахия были замечательными представителями средневекового еврейского интеллектуального мира, прежде всего его наиболее любознательного и открытого крыла. Разумеется, далеко не все, что они рассказывают, верно и точно. Многие явления воспринимаются ими через призму мифов и чудесных историй, с которыми они познакомились задолго до своих странствий[305]; часть передаваемой ими информации получена из вторых рук и не подверглась личной проверке. Однако и в таких случаях налицо удивительные по качеству сообщения.

Согласно подсчетам Биньямина из Туделы, число евреев, проживающих между Акко и Ашкелоном, несравненно меньше числа евреев Вавилонии. Судя по всему, последние привозят в Эрец Исраэль тела своих покойников гораздо чаще, чем детей. Он восхищается Дамаском намного больше, чем Иерусалимом, и отмечает, что последний — всего лишь небольшой городок. Петахия, не записывавший свои замечания собственноручно, а передававший их ученику[306], также изрядно удивляется малочисленностью еврейских общин Святой земли и выражает свое восхищение Дамаском. В то время как в этом северном городе проживало около двадцати тысяч евреев, во всей Святой земле их число не превышало трехсот семей. Чрезвычайно скромное место в рассказе, уделенное Иерусалиму, не может не изумлять; согласно описанию Петахии, евреи в своем подавляющем большинстве предпочитают совершать паломничество к могиле пророка Иезекиила (Йехезкеля) в Вавилонии, нежели в Иерусалим. Даже представители хазарских прозелитов, «цари Мешеха и всех их стран», прибывают на поклонение именно туда[307].

Многосотлетний период между путешествиями Биньямина и Петахии в XII веке и концом XVII века оставил очень немного путевых заметок, написанных евреями, посетившими библейскую страну. Это фрагмент описания поездки группы раввинов, в основном провансальских, оставленного Шмуэлем бар Шимшоном (1210), рассказ рабби Яакова, прибывшего в Иерусалим, чтобы собрать деньги на парижскую ешиву (не позднее 1257), история эмиграции престарелого Нахманида, рассказанная позднее его учеником, взволнованные стихи поэта Йехуды Альхаризи, также XIII века, колоритное свидетельство Аштори а-Пархи, относящееся к началу XIV века, и еще несколько повествований, чрезвычайно редких и отрывочных.

В XV веке в Святую землю приезжали Ицхак ибн Альпера из Малаги (1441), Мешулам из Вольтерры (Volterra, 1481), Овадия из Бертиноро[308] (Bertinoro, 1489) и Моше Бассола из Пезаро (Pesaro, 1521). Начиная с XVII века появляются путевые дневники, оставленные восточноевропейскими евреями: Моше Поритом из Праги (1650), группой мессианистов во главе с Йехудой а-Хасидом (1700) и рабби Нахманом из Бреслава, неожиданно посетившим Палестину в 1798 году[309].

Еврейское паломничество было, таким образом, незначительным по масштабу обычаем, распространенным лишь среди состоятельных образованных евреев, чаще всего (хотя не исключительно) — раввинов или коммерсантов, причем причины, побуждавшие их отправиться в путешествие, могли быть совершенно различными, не обязательно религиозными. Иногда речь шла об исполнении обета, иногда — об искуплении грехов, в ряде случаях — об удовлетворении персонального любопытства или жажде приключений. Резонно предположить, что христианский «институт» паломничества также подзадорил некоторых путешественников, прежде всего евреев — жителей Италии. Следует помнить, что в XIV веке начало действовать регулярное морское сообщение между Венецией и Яффо, благодаря которому число христианских паломников[310] выросло до 400–500 в год[311].