Кто и как изобрёл еврейский народ

В 1992 году были приняты два основных (конституционных) закона («Закон о достоинстве и свободе человека» и «Закон о свободе занятий»), которые однозначно устанавливали. что Израиль является «еврейским и демократическим государством». «Закон о партиях», принятый в том же году, также подчеркивал, что партия, отрицающая еврейский и демократический характер государства Израиль, будет отстранена от участия в выборах[549]. Отныне парадоксальным образом была законодательно пресечена всякая возможность превратить еврейское государство в израильскую демократию либерально-демократическими методами. Самым опасным в этом последнем законе было то обстоятельство, что он не определил, что именно превращает государство (то есть суверенную политическую структуру, назначение которой — служить всем своим гражданам) в «еврейское» и что конкретно может подорвать или аннулировать его «еврейский» характер.

Проблематичность и аномальность демократии, называющей себя «еврейской», были систематически проанализированы Сами Самохой, профессором социологии Хайфского университета. Еще в 1990 году он позаимствовал у Хуана Хосе Линца, политического социолога из Йельского университета, термин «этническая демократия» и применил его к Израилю[550]. На протяжении многих лет Самоха разрабатывал и совершенствовал свою новаторскую научную концепцию, в рамках которой Израиль оказывался на самой низкой ступени в иерархии демократических режимов. На основе всестороннего сопоставления с либеральными, республиканскими, консоциальными и мультикультурными демократиями он пришел к выводу, что Израиль не является ни одной из них. Вместе с такими государствами, как Эстония, Латвия и Словакия, Израиль попадает в категорию режимов, определяемых как «ущербная демократия» или «демократия низшего уровня».

Либеральная демократия выступает от имени всего общества, на которое распространяется, и обеспечивает абсолютное равноправие всех граждан, независимо от их происхождения и культурной принадлежности. Ее роль состоит преимущественно в контроле за обеспечением прав и соблюдением законов; ее вмешательство в культурную жизнь граждан сводится к минимуму. Большинство англосаксонских и скандинавских стран в той или иной степени близки к этой властной модели. Республиканская демократия сходна с либеральной в том, что касается полного равноправия между гражданами, однако она значительно активнее участвует в формировании культуры национального коллектива. Государства такого типа не столь терпимы к культурным самосознаниям меньшинств и стремятся интегрировать их в господствующей национальной метакультуре. Ярким примером такого государства является Франция. Консоциальная (общинная) демократия изначально (в том числе формально) признает существование различных культурно-языковых групп, следит за тем, чтобы все они получили пропорциональное представительство в органах власти, сохраняет за ними право вето в ходе принятия важных совместных решений, а также обеспечивает полную автономию каждой из них. Швейцария, Бельгия или современная Канада — прекрасные примеры такой демократической системы. Мультикультурная демократия, со своей стороны, уделяет гораздо меньше внимания формальной стороне защиты культурного многообразия, однако уважает и охраняет коллективные права меньшинств и не предпринимает попыток насадить единую культуру. Великобритания и Нидерланды - яркие примеры таких демократий. Важно подчеркнуть, что в любой из этих демократических систем государство представляет всех своих граждан, даже если господствующая культурно-языковая группа сосуществует в нем с культурными меньшинствами.

По мнению Сами Самохи, Израиль не входит ни в одну из перечисленных категорий уже потому, что не считает себя политическим выражением гражданского общества, живущего на его территории. Сионизм - это не только официальная идеология, на базе которой было в свое время создано еврейское государство, но и руководство к действию, которому его граждане должны следовать до конца времен. В пределах израильской юрисдикции (то есть внутри «зеленой черты») все же действует определенная форма демократии: жители имеют гражданские права, существует свобода слова и политических собраний, проводятся свободные парламентские выборы. Однако отсутствие базисного политического и гражданского равноправия радикально отличает Израиль от всех процветающих западных демократий.