Кто я? Хороший вопрос

— Брат, это всё же моя миска. Знаешь как много я над ней молился? А твой «не высокий» настрой, может свести на нет, всем мои труды. Поэтому сначала отчистись от негатива, а после поговорим — закончил «первый» под удивлённый взгляд «третьего», наблюдающего откровенную жадность бр… остальных.

«Первый» приступил к трапезе, а «дорогой гость» её закончил и обратился к «третьему».

— Вы что-то про чай говорили. Не нальёшь? — попросил «дорогой гость».

Троя монахов посмотрели на «третьего».

— Брат, покажи же наши манеры — попросил «второй».

«Третий» ещё раз озлобленно оглядел остальных.

— Конечно, … «братья» — сказал недовольно он и принялся заваривать чай — Вы «дорогой гость», вроде закончили трапезу со своей и моей порцией. Может теперь скажете нам, как же имя того, за кого сердце так и рвётся прочесть молитву?

Мужик отложил грязную чашку в сторону и опустил голову с глазами.

— Я не знаю — ответил он.

Монахи на него внимательно посмотрели.

— В смысле? — не понял «третий», замечая как злость внутри молчит.

— В прямом — ответил спокойно мужик с задумавшимся видом, смотря в пустую миску — Я проснулся в часе хоть бы отсюда, при пробуждении упав со склона и едва оставшись в живых — говорил спокойно и сосредоточенно мужик, что монахам сразу дало понять, дорогой гость говорить о очень важных вещах — А когда я понял что лишь чудом уцелел, то в попытке понять как я вообще там оказался, обнаружил, что ничего не помню из того, что было со мной до момента пробуждения. Моя голова помнить определения, понятия, и даже чьи-то высказывания, но не их источники. Я как эта миска, что балы когда-то набита до верхов, но отныне пуста. Меня словно ограбили и физически, и умственно, бросив на краю склона, с которого я всё же упал, но вопреки ожиданиям отнявших у меня, в буквально смысле этого слова, «жизнь», я выжил. И с верой в сердце в неизбежность справедливости всем и во всём, я намерен найти тех, кто со мной так обошёлся, чтобы напомнить о том, что возможно те выродки либо забыли, либо не знали… — монахи завороженно слушали мужика — … что от правды не сбежишь, а от справедливости не спрячешься, и лишь глупец может рассчитывать на иной исход.

Монахи с неподдельным восхищением смотрели на этого вдохновляющего оратора. После чего переглянулись, прейдя к общему не гласному выводу, что перед ними страждущая душа, что проходит испытание великой веры, на стойкость, непоколебимость и искренность его веры, в тяжких испытаниях забвения, с первых секунд которых, проверялось его тело и дух на прочность, которые он с честью прошёл.

— О дорогой гость, у нас есть булочки к чаю — тут же предложил «третий» дорогому гостю, уйдя за палатку и доставая свои булочки из торбы, которая где-то лежала — Это наша маленькая слабость, которую мы иногда себе позволяем — признался «третий», подавая ему все его булочки и сразу деревянную кружку с чаем, ощущая, как от злости, не осталось и следа.

Мужик с подозрением посмотрел на «третьего».

— То есть, вы мне о них до этого не говорили, чтобы не делиться ими с нуждающимся? — спросил мужик, с начинающим возвращаться недовольством.

— Неееет — ответил «третий» виновато отрицательно качая головой.

— Кто ещё участвовал в этом подлом акте? — спросил мужик остальных с лицом, как будто его предали.

Все троя тут же подняли свои маленькие мешки со сладостями, которые очень удачно оказались рядом с ними. «Третий», с большим удивлением посмотрела на уже второе предательство бр… остальных, а после увидел, как недовольный взгляд дорогого гостя, оказался на нём.

— Похоже сладенькое, спрятал только ты — сказал с призрением мужик.

— Брат мне так за тебя стыдно — тут же добавил «первый».

— И где ты только этого набрался? — удивился «второй».

— Я думал мы идём один путём — вставил свои «высокое» замечание «четвёртый».

«Третий», пока удивлённо смотрел на остальных, не успел заметить, как его булочки уже оказались у «дорогого гостя», который сразу стал их уминать. И что почти сразу стали делать остальные, со своим «сладеньким». «Третий» отрицательно качал головой, удивляясь как же резко изменилось отношения друг к другу внутри их общины.

— Дорогой гость, я думаю тебе нужно попробовать помолиться, о возвращении твое памяти — сказал «первый», попивая чай с булочками.

— Ты глухой или тупой? — спросил недовольно «дорогой гость» — Я же сказал, что ничего не помню, или ты думаешь потеря памяти каким-то образом обошла ваши молитвы? А даже если бы и помнил, то не стал бы молиться, потому что не верю я во всю вашу халтуру «сонного сидения», оправдывая этим ваше безделье — заявил мужик, под глубокий и недовольный вздох и взгляд «первого», и под улыбку «третьего».

— Может тогда тебе с нами пойти? — предложил «второй» с улыбкой.

— А вы куда идёте? — спросил дорогой гость.

— Мы идём попытаться счастье стать частью ордена «всезнающих монахов» — гордо сказал «второй».