Кто из нас попал?

– Ты хочешь что-то сказать? Валяй… – прохрипел севшим голосом, поднимаясь с кровати. – Но только после того, как я выпью воды и обезболивающее. Славно вчера погуляли.

Если они и хотела что-то ещё добавить, то после моих слов передумала.

Ведь очевидно же, что я был пьян и едва соображал. Если бы на её месте на кровати лежала Савельева, я сделал тоже самое. Хотя нет. Я бессовестно лукавил.

Савельеву я отшил и глазом не моргнул, а к Яре побежал сломя голову. Ведь она была одна. В пустой квартире. Без замка на двери и защитника в моём лице. Как бы я ее ни ненавидел и презирал, а оставить в опасности не мог. Это ведь Яра… та, которую я все еще любил.

Ярина.

Мирский, гад! Это был он. Спасибо, Господи! Как же я испугалась. Выдохнула только, когда узнала его голос. Ну и кретин! Что б его…

В нос ударил резкий запах сигарет и перегара, заставляя поморщиться.

Значит, вернулся. Мне бы злиться, метать гром и молнии, но я была рада. Всю ночь была в безопасности. Под надёжной и сильной защитой.

– Иди в душ, – сказала ему, наблюдая как он осушает третий стакан воды подряд. – Пьянь. Зачем так напиваться? – покачала головой.

Ругалась для порядка, и чтобы поддерживать свою роль, в которой я его терпеть не могла и на дух не переносила. Но в реальности сейчас я ликовала. Ведь он вернулся, и теперь я не буду в одиночестве! Даже стала перебирать варианты того, что приготовить на завтрак, чтобы улучшить его самочувствие. С умирающим Мирским ругаться было не интересно. Вот реанимирую его, и будет веселее.

Молча, он пошёл в душ, и через пару минут за дверью зашумела вода.

Мурлыкая себе под нос известную песню, стала готовить омлет с беконом. Сейчас мой враг наберётся сил и снова в бой! В мыслях даже потёрла ладошки в предвосхищении.

От размышлений меня отвлёк звук вибрации телефона, и он был совсем не моим. Звонивший был очень упёртым, и после парочки вызовов он решил послать Мирскому сообщение в мессенджер. Что там могло приключиться?

Любопытство взяло вверх. Бросив всё и даже не уменьшив огонь, я побежала к кровати и под ворохом одеял отыскала телефон.

– Савельева! – прошипела от злости, увидев послание. – Вот с..ка!

Она отправила ему свои откровенные фотки, где была в нижнем белье. А подпись вовсе заставила рычать. «Хочу тебя…»

– Вывалила своё коровье вымя… мерзость…– прошептала, удаляя всё, что она прислала. – То и гляди, у парня аппетит пропадет. Дрянь!

Вернув телефон на место, подлетела к плите, пытаясь спасти завтрак Мирского, но было поздно.

– Спалила? – прохрипел Яр, появляясь в комнате с полотенцем на бёдрах.

– Лучше бы спалила кого-нибудь ещё, – прошипела, выворачивая всё со сковороды в ведро. – Завтрак отменяется.

Обойдётся. С чего я должна ему готовить, вообще? Пока я была одна, он был там с ней. Развлекался в то время, пока я носила под сердцем его ребёнка.

– Кобель, – рявкнула, падая на постель. – Готовь себе сам. Меня тошнит.

И ведь, правда, не солгала. Представив Мирского с Иркой, тошнота тут же подкатила к горлу. Вскочив с постели побежала в туалет.

– Я слышал, что беременные девушки – странные, но чтобы настолько, – приговаривая, Яр держал мои волосы и поглаживал по спине.

– Уйди, – крикнула ему, тяжело дыша. – Видеть тебя не хочу.

Вздохнув, он оставил меня, а я, как дура, заплакала.

– Лучше бы мороженое принёс, – всхлипнула я, поднимаясь к раковине, чтобы умыться.

Через несколько минут я успокоилась и вернулась в комнату, а на столе меня ждало мороженое.

Миленько. Услышал? По всей видимости.

– Засунь себе его в одно место, – схватив тарелку, на котором красовалось ледяное чудо, безжалостно швырнула его в ведро, где уже лежал обгоревший омлет. – Твои шлюхи весь аппетит испортили.

Яр, до этого смотрящий в свой телефон, поднял на меня глаза, но решил промолчать. Ну, и правильно. Мои эмоции зашкаливали. Прав он был, беременные – это эмоционально-неуравновешенная категория людей, от которых лучше держаться подальше. Целее психика будет. Но, беременна-то я! Почему я должна одна мучиться?

– Опять эта шалава фотки прислала? – растянула губы в улыбке, намереваясь высказать своё недовольство.

Вон, как с интересом что-то рассматривал в телефоны…

Если у него шуры-муры с кем-то, пусть валит к ней, а не сидит тут и на нервы не действует.

– А ты, я смотрю, уже всё посмотрела, – ухмыльнулся он, крутя свой телефон в руках. – Не учили, что чужое трогать нельзя?

– Не учили! – прошипела в ответ. – Чего припёрся? Вали к этой… – кивнула на телефон.

– А если не хочу? – усмехнулся он, наблюдая за цирком, который я устроила. – Меня всё устраивает. Люблю, когда у меня много девочек.

Что? Даже задохнулась от возмущения. Да как он может мне такое говорить?

– Много, говоришь? – закипая, крикнула ему. – Тогда, у меня есть для тебя кое-что!

Бросилась к шкафу, где лежала надувная женщина, которую я так и не сдула.

– Знакомься – это Зиночка. Безотказная женщина! Как раз для твоей кобелиной натуры! – сказала, держа куклу перед Яром.

Вначале он молчал, словно впал в ступор, а потом закатился диким смехом.

– Зиночка, – ржал этот гад. – С ума сойти.