Кто к нам с мечом

— Ладно. — Судья даже уже не вздрогнул, — Господин Хайднагер, ваше дело будет рассматривать суд присяжных. Что ещё пожелаете? Не установить ли в зале суда трон для вас? Может, желаете бар с прохладительными напитками и массажистку?

— Не стоит, ваша честь, единственная просьба: присяжных должно быть больше полутора тысяч человек.

— Что?!!

— Дело в том, что в сарманастризме числа до полутора тысяч включительно считаются проклятыми. И если присяжных будет меньше, то это ущемит мои религиозные чувства. А поскольку я — четырежды меньшинство, считаю, суд должен пойти мне навстречу.

— Заседание откладывается, — судья со всей силы вдарил молотком по столу, — на неопределённый срок. Пока я не пойму, что тут можно сделать.

В то время как освобождался зал, судья усиленно рылся под мантией, пытаясь найти пачку сигарет. Однако он заметил, что перед выходом Эрни еле заметно поклонился ему. От этого судью почему-то передёрнуло. Он выхватил пачку из-под мантии жестом, каким римский легионер, должно быть, выхватывал свой меч. И галопом, достойным коня бравого гусара, выскочил в во внутренний двор суда.

Там дрожащими руками он с трудом одолел колёсико зажигалки и жадно затянулся. Сердце колотилось в бешеном ритме, а на вдохе проступали непонятные хрипы. В этот момент ему на плечо опустилась рука.

Судья нервно обернулся и обнаружил перед собой своего коллегу и приятеля Тома Тэйлора.

— Всё прошло плохо? — сочувственно поинтересовался Том.

— Не то слово.

— Дай угадаю: Эрни Хайднагер?

— Ты его знаешь?

— Как не знать. Столкнулся с ним в коридоре и сразу догадался, что ты будешь здесь. В первый раз я вышел ровно в таком же состоянии. Никак не мог прийти в себя. Страшное дело.

— Скажи честно, Том, он ведь издевается над нами?

— Знаешь, Генрих, я его об этом однажды спросил. В кулуарах, так сказать. Выяснилось, издевается. Но не над нами.

— Но зачем, мой бог? Он на мир что ли обижен? Или извращенец? Какого чёрта ему надо?

— Так в двух словах и не скажешь. Я рассматривал его последнее дело. Последнее, если не считать твоего, конечно. Там интересная штука нарисовалась. Хайднагер подал в суд на одно издательство, печатающее, что бы ты думал? Библию. По двум причинам сразу: первое — он прищемил руку их книгой.

— Дай теперь я угадаю: в инструкции не было сказано, что ей можно прищемить руку.

— В точку. Но это ещё не всё. Иск был на миллиард долларов.

— Недополученная прибыль?

— Оно самое. Ему столько должны были через двадцать лет заплатить за концерт, который он теперь не сможет дать.

— Ибо повреждённый палец не позволит ему играть на скрипке.

— Почти так. Повреждённый палец не позволит ему научиться играть на скрипке.

— Понятно. А на вопрос ответчика, что же это за музыкант, который не умеет играть, он ответил, что такой вопрос — дискриминация альтернативных музыкантов?

— О. Я вижу, ты уже понимаешь его логику. Но второй повод ещё интереснее. Плагиат.

— Плагиат?!! Это же — библия, Том!

— Хайднагер сказал, что один русский учёный недавно открыл, что в хронологии есть ошибки. И Христос жил не две тысячи лет назад, а всего пятьсот. Хайднагер однако утверждает, что пересчитал хронологию методом этого учёного и выяснил — на самом деле Христос жил на прошлой неделе.

— И что Иисуса на самом деле звали Хайднагер?

— Нет. Хайднагер всего лишь предоставил текст своего письма, где изложен фрагмент из библии.

— Ну и какого чёрта тогда?

— Дело в том, что, поскольку Иисус жил на прошлой неделе, то все библии, выпущенные ранее, пишут о каком-то другом Иисусе. А письмо Хайднагера написано уже после появления настоящего Христа. Поэтому он-то как раз пишет об настоящем Христе. Пишет первым на Земле. Что подтверждают учёные.

— Из открытой им же академии?

— Зришь в корень. Раз в институтах можно изучать креационизм, то, по мнению Хайднагера, можно изучать и теории того русского учёного. Соответственно, он зарегистрировал институт, занимающийся проблемами хронологии. И его троюродный брат от имени учёных подтвердил, что Христос жил на прошлой неделе и первым про него написал именно Хайднагер. А издательство, соответственно, украло его текст.

— Но этому тексту ведь уже тысячелетия.

— Это — буквам. А вот персонаж — новый. Впрочем, Хайднагер в качестве альтернативы предлагал издательству написать на обложке, что в их книге имеется в виду иной Христос. Не тот, который сын бога согласно нашей вере. Совпадение имён случайно.

— И что ты сделал?