Кто к нам с мечом? (СИ)

Много позже, ужу будучи Главой Вековечного Рейха, Гитлер публично утверждал, что твердо решил посвятить себя политике, причем заведомого правого толка, еще в ноябре 1918-го года. Однако, многие из его сослуживцев прекрасно помнили, что с провозглашением Баварской советской республики он, отнюдь, не покинул Мюнхен, чтобы, в соответствии с заявленными во всеуслышание убеждениями, примкнуть к противникам революции, а как раз наоборот — влился в систему.

Даже после того, как власти объявили о необходимости сформировать для защиты революции Красную Армию, он не демобилизовался, как, например, его друг Эрнст Шмидт, а с особым рвением включился в этот революционный круговорот событий — должность в солдатском совете начала прививать ефрейтору вкус к власти, и начинающему политику это весьма и весьма пришлось по душе.

Первая встреча Адольфа с «Человеком в зеленых перчатках» произошла именно в это время в охваченной революционным движением столице Баварии. И Гитлер вновь, как наяву, переживал те давние события. Это случилось в конце февраля девятнадцатого года, когда пронзительный холодный ветер выдувал последнее тепло из-под видавшей виды худой и поношенной солдатской шинельки, в которую был облачен Адольф. Он дрожал, втягивая голову в плечи, чтобы удержать хоть капельку тепла, но все его ухищрения не приносили сколько-нибудь существенного облегчения.

В этот день новорожденная Баварской социалистическая республика оплакивала своего революционного лидера — Курта Эйснера, «зажаренного» заживо монархистом-аристократом графом Антоном фон Арко ауф Валлей точным разрядом молнии. Дар Громовержца у графа-монархиста оказался настолько силен, что, несмотря на мощную Магическую защиту премьера, играючи её пробил. Террориста-Мага, опустошившего одним махом весь свой Резерв, повязали, но Эснера было уже не вернуть.

Отдать Курту Эйснеру последний долг собралась многотысячная толпа рабочей черни, солдатни и сочувствующей революции баварской аристократии. Все видные деятели революционного Мюнхена шли в первых рядах за гробом премьера. Не избежали этого и бойцы Баварской Красной Армии. Среди красноармейцев, провожавших своего безвременно почившего лидера в последний путь, был и Адольф Гитлер.

Огромная толпа тянулась за гробом, разливаясь по центральной улице бушующим потоком, которому, как казалось тогда Адольфу, не будет конца. И вот в один из моментов, когда уже совсем задубевший на холоде Адольф, мечтал лишь о теплой казарме, он и увидел его — «Человека в зеленых перчатках». Маленькая фигурка, «завернутая» в ярко-желтый кусок материи, одиноко и незыблемо стояла посередине людского потока.

Сначала Гитлер решил, что все это ему кажется — галлюцинация на фоне усталости, недоедания и холода. Он протер глаза ледяными кулаками, но фигурка лысого человечка в ярком одеянии, разрезающего похоронную процессию, словно острый нож кусок масла, никуда не исчезла и не испарилась.

Но самое странное было не это — толпы людей текли мимо нее, но ни у кого не вызывали изумления. А ведь человек в своей явно легкой и летней одежде, был чужероден всему окружению. Как яркий луч света в кромешной темноте. Не замечать его было попросту невозможно. Но, тем не менее, его никто не замечал, не толкал, не набрасывался с кулаками. Для всех остальных он, как бы, и не существовал.

Решив проверить свою догадку, Адольф толкнул локтем в бок своего приятеля — Вилли Брауна:

— Дружище, ты видишь этого чудака, замотанного в желтую тряпку?

— Ка-к-кого чудака, Ади? — Нижняя челюсть продрогшего до самых костей Вилли уже явно подрагивала, вынуждая его заикаться.

— Вон того — лысого! — Ткнул пальцем в направлении странного человека Гитлер. — Он настолько выделяется из толпы, что не заметить его просто невозможно!

Вилли, ежась от пронизывающего ветра, поводил взглядом туда-сюда, явно никого не замечая:

— Не придумывай, Ади — нет там никого такого! Ты просто переутомился! Оно и понятно, на такой дневной пайке легко ноги протянуть! А с голодухи какая только чертовщина не померещится?

— Ты прав, Вилли, — Гитлер послушно кивнул, а после тряхнул головой, чтобы отогнать настойчивое видение, но оно не желало пропадать. Мало того, лысая галлюцинация в желтом балахоне, презрев все законы физики (не иначе сильный Маг под действием какого-то Заклинания, решил для себя Адольф — считать себя окончательно съехавшим с катушек, он откровенно не собирался), не шевеля ногами, «поплыл» над землей сквозь траурную процессию по направлению к изумленному ефрейтору.