Кто к нам с мечом? (СИ)

Несмотря на всю абсурдность ситуации, странного «желтого» человека до сих пор никто не замечал, хотя среди толпы, идущей за гробом премьера, было достаточно Осененных очень высокого ранга. У Гитлера даже мелькнуло предположение, что на него навел Морок какой-нибудь высококлассный Маг-Менталист. Но он тут же откинул это предположение: ну для чего редкому Специалисту подобного класса наводить Морок на какого-то жалкого ефрейтора? Да у него даже Дар как следует не определился, да и Источник с Резервом просто смешные. Да на него даже не стали тратить время в полку, чтобы Инициировать его «спящие» Магические способности!

Похоронная процессия продолжала неспешно двигаться по проспекту, а «призрак» спокойно «плыл» против течения толпы, не испытывая при этом никаких неудобств — люди сами обтекали одинокую фигуру, упорно продолжая её не замечать. Его лица Адольф до сих пор не мог разглядеть, а вот сверкающие неземным светом глаза, казалось, заглядывают ему прямо в душу.

И от этого взгляда по спине продрогшего ефрейтора побежали холодные струйки пота. А после этого его кинуло в жар, невзирая на холод и промозглый ветер. Фигура «призрака» стремительно скользила прямо к Адольфу, не думая уклоняться от плотной толпы. Для нее словно бы не существовало посторонних, кроме Гитлера. И наступил такой момент, что и для Адольфа перестали существовать все остальные. Он механически переступал ногами по мостовой, местами спотыкаясь на неровных булыжниках, но видел перед собой всего лишь одну фигуру, бритоголовую, завернутую в длинную желтую тряпку и абсолютно без лица. И лишь пронзительный взгляд сверкающих на безлицом лице глаз вспарывал Гитлеру мозг, словно острый скальпель полкового хирурга…

И если бы кто-нибудь в тот момент спросил его, как такой бред может иметь место, Адольф бы, несомненно ответил, что это гребаная Черная Магия! И всех гребаных Колдунов нужно срочно отправить на костер, как это было в далекое и благословенное время Святой Инквизиции, поскольку он сейчас абсолютно ничего не мог противопоставить приближающемуся к нему Магу. И это не только пугало Гитлера до усрачки, а ведь он не был трусом, но это поднимало в его душе и еще и такую жгучую ненависть, какую он не испытывал никогда в жизни.

Время неожиданно замедлилось, словно сгустившись в тягучую субстанцию, а «безлицый» и лысый Маг рывком приблизился к Адольфу на расстояние вытянутой руки. Гитлер замер напротив пугающего незнакомца, который не спускал с него взгляда.

«Это я удачно «зашел»! Ты мне подходишь! — неожиданно раздался его шелестящий, словно шорох пересыпающихся сухой песчинок в песочных часах, прямо в голове Адольфа. — Из тебя может выйти толк!»

«Кто ты?» — не открывая рта, мысленно спросил незнакомца Гитлер. — «И зачем я тебе?»

«Всему свое время! — бесстрастно отозвался Маг. — У меня на тебя большие планы, человечек! Придет время, и мы еще встретимся… — Его глаза полыхнули пожаром, а Гитлеру показалось, что и весь его мозг обдало нестерпимым адским огнем.

Боль была такой непереносимой, что Адольф потерял сознание. Очнулся он от того, что его резко хлестал по лицу Вилли Браун, пытаясь привести в чувство.

— Что со мной? — прохрипел Гитлер, вяло пытаясь уйти от очередного удара приятеля.

— Очнулся, Ади? — с тревогой произнес сослуживец, останавливаясь. — Похоже, сомлел… У тебя кровь носом пошла и глаза закатились, — добавил он.

— Очнулся… — глухо произнес Адольф, поднося руку к лицу — действительно, его усы насквозь пропитались горячей и тягучей жидкость, а во рту стоял солоноватый металлический привкус. — А где?.. — Хотел он спросить о странном человеке, которого не обнаружил рядом, но вовремя передумал. Может, и вправду это была всего лишь галлюцинация?

Глава 21

После той памятной встречи с неизвестным Адольф несколько недель не мог прийти в себя. Он болел долгих две недели, подчас с трудом поднимаясь на ноги поутру. Особенно его донимали чудовищные головные боли, практически всегда оканчивающиеся судорогами с кровавой рвотой. Однако, основательно проблевавшись, пусть и «со скрипом», но он принимался за выполнение своих непосредственных обязанностей в солдатском совете. К тому же эта деятельность, по сравнению с военной службой, импонировала ему все больше и больше.