Кто — кого?

Вторые сказали, что лента — это ухудшенный вариант копира и ее применение привело бы к большому и абсолютно ненужному усложнению метода копирования.

Третьи сказали, что использование лент, магнитов, зубчатых колес, черточек, а также перфолент, перфокарт, магнитных лент уже давно и хорошо известно: например, в телеграфных и других автоматах. Так что если предложение авторов и заслуживает внимания по существу, то, уж во всяком случае, не обладает никакой новизной.

Никто из экспертов не питал личной неприязни к авторам нового автомата. Каждый честно излагал свое мнение об этом предложении. Но все эти мнения решительно расходились как между собой, так и с мнением четвертых экспертов и рецензентов, считавших, что в предложении есть новое и разумное зерно и вполне целесообразно провести его опытную проверку.

Это не так уж удивительно. Каждое действительно новое изобретение несет элементы неизвестного, непроверенного, рискованного. Оно требует изменить привычные взгляды, отказаться от установившихся процессов, которые кажутся не такими уж плохими. А кроме того, в нем очень многое действительно несовершенно и требует доработок, переделок, опытной проверки. В этом смысле каждому изобретению свойствен ряд недостатков. Только в сознании авторов все эти недостатки полностью заслонены предполагаемыми преимуществами. В глазах же экспертов преимущества и недостатки стоят плотной толпой, крепко держась друг за друга. И эксперты смотрят на эту толпу с разных точек зрения, видят разное и по-разному оценивают увиденное.

Заколдованный треугольник действовал в точном соответствии со схемой «невозможно», «не нужно», «не ново».

Сложный и громоздкий механизм рассмотрения заявок на изобретения работал на холостом ходу. На отказ признать предложение изобретением авторы писали возражения, обоснованные с их точки зрения и необоснованные с точки зрения тех, кому они были адресованы. Вновь следовал отказ — по старым и новым мотивам, и снова — возражения. Отказ — возражения…

А в это время в цехе небольшого заводика, не имеющего отношения к станкостроению, кипела работа. Представьте себе, что вы решили из старой мясорубки, поломанного будильника, карманного фонаря, скоросшивателя, «вечной ручки», кастрюли и нескольких метров старой киноленты построить агрегат, полностью автоматизирующий все процессы приготовления фарша. Тогда вы получите приблизительное представление о том, что делалось в одном из углов цеха — там, куда переставили старый фрезерный станок, потерявший свой лоск и свою точность и уже давно оставшийся без дела.

Вокруг него иногда днем, а обычно вечером сновали конструктор в очках с толстыми стеклами, на плечи которого легла вся тяжесть задачи превратить израненного ветерана в чудо техники, и два-три энтузиаста, умиравших от любопытства узнать, возможно ли в действительности такое превращение. В ход шло все, и все средства считались годными. Редуктор от старой полиграфической машины, магнитные муфты, полузаконным методом добытые с соседнего станкостроительного завода, фотоэлементы и электромагниты, взятые в долг в соседних лабораториях.

Большинство слесарей и станочников, работавших в этом цехе, приблизительно знали, над чем шла работа, и видели, с каким энтузиазмом она делалась. Энтузиазм заразителен, и многие рабочие были всегда готовы помочь, когда нужно было изготовить недостающие детали и даже целые новые узлы, когда нужно было разбирать сморщенную и почерневшую от старости машину и собирать «чудо-автомат».

Всему приходит конец, и однажды наступил день, когда работа была окончена. Это было странное на вид сооружение. Вместо маховичка, которым обычно вручную поворачивали винт подачи, была укреплена большая металлическая коробка, а за станком высился деревянный ящик, из которого высовывались ролики с надетой на них кинолентой.

Окружающие, дабы не уязвлять самолюбия авторов, тактично называли это сооружение макетом станка. Как мало этот макет напоминал то, что рисовалось в проектах авторов и в их возбужденном воображении! Но одно оставалось незыблемым — идея нового изобретения.

Вручную и не очень аккуратно на ленту была нанесена вся программа обработки изделия — черточка за черточкой. А в металлической коробке, к которой сбоку был присоединен электродвигатель, скрывались механизмы, превращавшие каждую черточку в шаговое перемещение стола. И когда двигатель был включен и макет начал действовать, молча стоявшие вокруг него авторы и энтузиасты, инженеры и конструкторы из разных отделов и лабораторий, рабочие и сотрудники цеховой администрации вдруг перестали слышать стук электромагнитов и храповиков и скрипение лентопротяжки, перестали замечать текущее из всех зазоров масло и жалкий вид конструкции, собранной из аляповато изготовленных узлов, казалось бы не имевших совершенно никакого отношения один к другому.