Кто мы и откуда...

Вероятной разгадкой этого непонятного факта является предположение известного слависта Шафарика, который считает, что скифы (скютай) это не что иное, как не менее загадочная «чудь», искаженная греческим произношением. В самом деле, у греков не было шипящих звуков ж, ч, ш, щ, и звук ч им приходилось передавать соединением двух букв — ск, после ю звук д, по закону греческого языка, переходит в т, так что все слово чудь в устах грека должно произноситься не иначе как скют.

Итак, чудь и скифы это, по-видимому, синонимы. Теперь под именем чуди принято понимать небольшое финское племя, жившее у Чудского озера. Как же помирить с этим, с одной стороны, упомянутое свидетельство Нестора, с другой — указания греческих историков? На этот вопрос возможно ответить, предположив, что раньше, вероятно, под именем чуди понималось нечто другое. И действительно, в одной летописи, говорящей о власти каждого из племен, сказано: а «…чудь-новгородцы свою». Стало быть, жители Великого города отождествлялись с чудью. Не указывает ли это на то, что «новгородцы» принадлежали к племени чудь, которое занимало громадную территорию? Впоследствии «новгородцы» стало именем нарицательным, а племенное имя вышло из употребления, как ненужное пояснение…

Существует еще одно соображение, почему следует считать скифов славянами. Раскопки скифских курганов-могил, рассыпанных по всей южной степной полосе, распространяющихся к северу за Каму и переходящих даже в Сибирь, показали не только знакомство этого народа с железом, золотом и бронзой, но и доказали полнейшую самобытность скифов. Особого с этой стороны внимания заслуживает одна скифская ваза, находящаяся в петербургском Эрмитаже. Изображенные на ней скифы — это типичнейшие русские мужики: бородатые лица, рубахи, перехваченные тонким пояском, штаны навыпуск или заправленные в сапоги.

Но откуда взялось в таком случае имя «славяне»? Существует известная «Летопись попа Ивана», о которой Карамзин отзывается как о подложной, ввиду предполагаемых им в ней пустых фантазий и олицетворений имен и местностей. Эта летопись говорит о двух братьях — Словене и Руссе, поселившихся на Ильмень-озере в незапамятные времена. Один основал город Руссу, другой Словенск при самом истоке Волхова из озера. Впоследствии Словенск был перенесен и назван Новым городом.

Не считая эту легенду о Словенске выдумкой, В. Передольский задался целью отыскать признаки существования этого мифического города, и, по-видимому, это удалось нашему археологу.

Место раскопок, давших богатую коллекцию, состоящую из более 70 000 предметов, которые превосходно рисуют состояние первобытной культуры, лежит под Новгородом, в местности, называемой Коломцами. Тут найден черноватый, культурный слой, содержащий массу орудий каменного века. Большое количество всевозможных предметов домашнего обихода, оружия, кухонных остатков, сосредоточенных на небольшом пространстве, доказывает, что это было значительное поселение.

Геологическое исследование напластований доказывает великую древность этого доисторического «города». Под культурным слоем находится сизая глина, а над ним — кирпично-красная. Сизая глина отложена скандинавско-русским ледником, красная же относится к тому времени, когда вследствие ли опускания восточного побережья Балтийского моря или по каким-нибудь другим причинам озера Ильмень, Ладожское и Чудское превратились в одно сплошное море, волны которого и отложили слой кирпично-красной глины. Сверху последней имеется старый илистый нанос. Толщина черного, культурного слоя указывает на большую продолжительность пребывания в этом месте поселения, быть может, целые века, тысячелетия и более. Но несомненно, что древние коломчане покинули свое насиженное гнездо не вдруг: они давно замечали поднятие вод и ухудшение условий существования и потому имели возможность подыскать себе новое место жительства. Однако им не приходилось слишком далеко перебираться, так как не все пространство было покрыто водой, оставались значительные острова, на которых, надо полагать, и поселились коломчане.

Заметим только, что ильменский первозасельник, по-видимому, не умел еще или не мог при своих первобытных каменных орудиях строить деревянных жилищ. Он, вероятно, жил в шалашах или юртах. Одежда его зимой, конечно, состояла из звериных шкур, для отделки которых он употреблял скребки, найденные на месте этого древнего поселения. Чувство изящного не было ему чуждо, — он уже украшал себя, что доказывается найденными глиняными бусами, ожерельями из зубов, мелких костей, просверленных плоских камешков. В числе предметов искусства, найденных на месте древних Коломцов, нужно отметить человеческую голову с отбитым ушком на затылке и голову какого-то животного с хоботом. Оба эти предмета вырезаны из кости. Еще более замечательны два плоских кружка из мягкого серого камня. Каждый из них имеет обозначенный центр (в одном он даже просверлен), диаметры, хорды… Такие же кружки найдены в Копенгагене и Тобольске.