Кто нагнал цунами?

Выполнялась эта директива в режиме внезапной военной операции. Уже через две недели вглубь страны пошли мононациональные эшелоны. Товарные вагоны с нарами в два яруса уравняли всех в социальном статусе – и простые крестьяне, и учащиеся, и домохозяйки, и малолетние дети, и такие известные на Дальнем Востоке личности, как активный борец за советскую власть Хан Мён Се, видный военно-морской командир, в прошлом начальник штаба одного из антияпонских партизанских отрядов Цой Шен Хак, легендарный командир «Армии справедливости» Хон Бомдо – стали теперь называться спецпереселенцами.

О том, как это происходило, через 75 лет вспоминал один из тогдашних жертв выселения Ли Ги Нам (впоследствии, несмотря ни на что, он получил высшее образование – закончил Ленинградский университет, 30 лет проработал сельским учителем, удостоен звания «Отличник народного образования Узбекской ССР». Переехав в Киргизию, многие годы жил в Бишкеке, умер в январе 2015 года, незадолго до своего 95-летия):

«…6 сентября 1937 года я ездил в Надеждинский райком комсомола на утверждение пионервожатым (ему было тогда 17 лет – В.Ц.). Жили так бедно, что носили одежду всю в заплатках. Чтобы поехать в Надежденский райком комсомола и выглядеть более или менее прилично, мне пришлось попросить рубашку и брюки у соседей. На обратном пути, на мосту через речку Суйчун, я увидел наряд милиции, которого раньше не было. Меня остановили и после допроса, кто я, откуда, отпустили домой. А дома меня ждала новость о том, что нас переселяют в Среднюю Азию и для сборов дали всего девять дней – с первого по девятое сентября (то есть фактически на сборы, получается, дали три дня). В других местах об этом узнали раньше. Люди молча отнеслись к решению правительства. Может быть, и роптали, но никто не слушал и не слышал. Начались поспешные сборы к отъезду. Собирали недозревшее зерно, сушили, рушили, готовили толокно, солили овощи и мясо, конечно, у кого оно было. Домашний скарб был нехитрый: постель да самая необходимая посуда. Привезли нас на грузовых машинах в село Раздольное, где была железнодорожная станция.